— Пора спать.
— Не хочу.
— Пойдем, я поиграю с тобой в лошадки.
Она посадила девочку к себе на плечи и поскакала с ней по комнате.
— Эй, скачи, лошадка, — сказала Эйлин с напускным весельем.
Обычно Гей укладывала спать бабушка. «Ты, наверное, устала после целого дня в офисе,» — говорила она Эйлин.
Эйлин целовала ребенка перед сном. Потом из детской был слышен только тихий шепот и затем блаженная, блаженная тишина. Гей укладывали ровно в 6.30, минут через пять она засыпала и почти никогда не просыпалась до 7 часов следующего утра. Но сегодня они просрочили время почти на час.
— Гей хочется спать, — с надеждой произнесла Эйлин, направляясь с дочкой в спальню, — а там, в ее кроватке, есть чудесная бутылочка с горячей водой. А утром мы пойдем с тобой на ферму, возьмем молочка, а потом позавтракаем, а после этого пойдем гулять и будем играть в разные игры… — Она сделала паузу, чтобы перевести дыхание. Что же они будут делать потом? Эйлин положила девочку в постель и попыталась укрыть ее.
— Хочу к бабуле, — хныкала Гей.
— Завтра мы поговорим с бабулей по телефону и расскажем ей, как нам тут весело. Гей начала плакать. Потом вдруг подняла глаза, зло посмотрела на мать и выпрыгнула из кроватки, принявшись носиться по комнате, как розовая фея.
— Ты меня не догонишь, — дразнила она Эйлин.
Наконец Эйлин поймала ее и уложила обратно в кроватку. Эйлин начала приходить в отчаяние. Натянув на Гей одеяло, она принялась петь — ну что она могла ей спеть?
Эй, моя смуглянка,
Эй, моя смуглянка,
Вот поет моя смуглянка,
Она поет для меня.
Гей продолжала сопротивляться, до нее не доходило очарование английских народных песен, поэтому Эйлин запела другую:
Потеряли котятки
На дороге перчатки
И в слезах прибежали домой.
Мама, мама, прости, мы не можем найти,
Мы не можем найти перчатки!
Потеряли перчатки?
Вот дурные котятки!
Я вам нынче не дам пирога!
Мяу-мяу, не дам, мяу-мяу, не дам,
Я вам нынче не дам пирога!
— Давай петь вместе: мяу-мяу…
Гей перестала сопротивляться, и хихикая, стала подпевать: мяу-мяу. У Эйлин поднялось настроение.
— Спокойной ночи, милая, — она поцеловала девочку и выскользнула из комнаты.
Эйлин включила, наконец, подогреватель воды, положила грязную посуду в раковину, еще одно полено — в камин и начала исследовать свои запасы, чтобы решить, что же съесть самой на обед: спагетти, макароны, язык.
Тут послышался стук в дверь. На пороге с мрачным видом стояла Гей. Эйлин подошла к ней, поцеловала, снова посадила к себе на колени и снова запела песенку о трех котятах, все четыре куплета. Казалось, Гей начала дремать, и Эйлин с нею на руках на цыпочках вошла в спальню, допевая за хор котят «Мур-мур», положила девочку в кровать.
