Мать расположилась напротив, слегка раскачиваясь в кресле-качалке из полированного бука. Эйлин была уверена, что она сохранила в себе такую же живость и подвижность, как и в двадцать лет. Чуть наклонившись вперед во время разговора, она нетерпеливо откидывала рукой черную прядь волос, спадавших на лоб, что придавало ее взгляду юношеское выражение. Ее честные серые глаза, смотревшие из-под утонченных темных ресниц, излучали убежденность. В школу на работу она носила строгого покроя блузки и не привлекающие внимания твидовые юбки, но сейчас она уже успела переодеться по домашнему в брюки и желтый свитер.
Родители казались довольно спокойными и дружелюбными. Никто бы не догадался, что они переживают, если бы не напряженное безмолвие и маленькая деталь: обе утренние газеты — «Скотсмен» и «Таймс» — лежали до сих пор нетронутыми на кофейном столике. Мать обратилась к Эйлин «дорогая», что делала только, когда была взволнована.
— Садись, дорогая, — сказала мать.
Эйлин села на стул, горестно сцепив пальцы, потом зажгла сигарету, ожидая начала сложного разговора.
— Мы хотим задать тебе несколько вопросов, — произнесла, наконец, мать, — но, конечно, ты можешь не отвечать на них, если не считаешь нужным.
Эйлин улыбнулась и кивнула.
— Как давно ты об этом знаешь?
— У меня задержка на три недели, — пробормотала Эйлин.
— Ты была у врача?
— Нет, но я знаю, — ответила Эйлин, надеясь, что ей не придется рассказывать о дальнейших деталях.
— Ты сказала Джоэлю?
— Да.
— И что же он ответил? — спросил отец, вступая в разговор.
— Он сказал, что женится на мне. — Она не собиралась рассказывать им, как оскорбительно это было сказано, без единого слова о любви.
— Хм, — ответил отец, — подходящий ответ для юного кавалера.
— И ты хочешь за него замуж? — спросила мать.
— Нет. Я бы не вышла за него замуж… даже если бы он был единственным мужчиной на свете. Я прекрасно знаю, что он не хочет жениться.
— Да, — снова произнес отец, хотя он мог бы и сказать так: «Жаль, что я не подумал об этом раньше».
У Эйлин вдруг появилось желание встать на защиту Джоэля: «Ему еще три года учиться в медучилище. Ты ведь всегда говорил, как глупо, когда студенты женятся».
— Мы совершенно согласны в том, что ни ты, ни Джоэль, в особенности Джоэль, не готовы к семейной жизни, — быстро вмешалась мать. — Никто не пытается заставить тебя насильно выходить замуж.
— Понимаю, — промямлила Эйлин.
— Таким образом, есть три варианта, — продолжала мать, — во-первых, операция, в этом случае ты должна как можно скорее принять решение; во-вторых — усыновление и в-третьих — сохранение ребенка. Что ты думаешь обо всем этом?
