С утра лейтенант Баррос думал о том, как наловчиться наводить орудия для стрельбы по воздушным целям, используя только один угломер и бинокль.
Когда над городом окончательно рассвело, лейтенант вернулся на батареи. Большая часть солдат и командиров еще не вернулась с квартир. Хосе знал, что некоторые появятся только после сиесты. В окопе на лафете ближайшего орудия сидел пожилой доброволец в гражданской одежде.
— Доброго утра, Пепе! — приветствовал он своего командира, не вставая.
Хосе передернуло. Он обиженно поджал губы, выпрямился и уже был готов устроить подчиненному разнос за фамильярность в обращении к офицеру. Но взглянул в теплые глаза старика и мгновенно обмяк. Это было совершенно не похоже на «Пепе» его бывших коллег офицеров; скорее напоминало «Пепе» из уст матери Хосе.
— Доброго утра, сеньор Пако! — ответил лейтенант и усмехнулся.
Солдата звали Франциско. Пако — так, наверное, в детстве его звала мать.
Старик широко улыбнулся, показав белые зубы, чередующиеся с черными провалами там, где зубов не осталось — выдернул ли местечковый зубодер, выбили ли в драке на улице, когда Пако был помоложе, а может, сами выпали, от времени.
— Можешь называть меня Лагарто, лейтенант. Меня все так зовут.
«Лагарто» значит «ящерица». Хосе пригляделся к старику. В нем действительно было что-то от ящерицы — холоднокровного и мудрого существа, сливающегося с камнем, когда греется на солнышке, и готового юркнуть в расселину раньше, чем ты успеешь сморгнуть.
— Хорошо, Лагарто. Собери мне всех командиров батарей и расчетов на командно-наблюдательном пункте, мы начнем сегодняшние занятия.
Франциско-Пако Лагарто был лучшим помощником лейтенанта в командовании батареями. Старик был испанец, родом с побережья, в прошлом то ли рыбак, то ли матрос торгового судна. Никакого звания он не имел, прибился к батарее уже в городке: его часть понесла большие потери и была расформирована. Он, казалось, знал и жизнь, и смерть, а к войне относился как к самому обычному делу. Его почему-то слушались все новобранцы, даже хмурые баски, не признающие авторитетов.
Командно-наблюдательный пункт своих батарей Хосе устроил на окраине города, где небольшой холм венчала церковь Сан Хуана — святого мученика. Никакой религиозной подоплеки в этом не было, лейтенант не искал покровительства святого. Просто с холма хорошо просматривались окрестности, а батареи были окопаны неподалеку. Но его подопечные все равно шутили, собираясь к холму:
