— Я просил ее затушить, — отозвался Эрленд, который в трусах сидел под одеялом. — Она никогда меня не слушала.
— Запрещено впускать девиц в комнаты, — заявил служащий. — Из-за того, что произошло.
Ева Линд слегка улыбнулась и взглянула на отца. Эрленд посмотрел сначала на свою дочь, потом на служащего.
— Нам сказали, что сюда поднялась девушка, — продолжал тот. — Это запрещено. Ты должна уйти. Немедленно.
Он стоял в дверях и ждал, когда Ева Линд последует за ним. Эрленд встал, с одеялом на плечах, и подошел к мужчине.
— Она моя дочь, — объяснил он.
— Да, конечно, — ухмыльнулся служащий с таким видом, будто это его не касалось.
— Серьезно, — поддакнула Ева Линд.
Мужчина взглянул на них по очереди.
— Я не хочу никакого шума, — проговорил он.
— Проваливайте и оставьте нас в покое, — сказала Ева Линд.
Он не двигался с места, рассматривая Еву Линд и Эрленда в трусах, завернутого в одеяло и стоявшего у нее за спиной.
— Здесь что-то с батареей, — сказал Эрленд. — Она не греет.
— Девушка должна пойти со мной, — процедил мужчина.
Ева Линд посмотрела на отца и пожала плечами.
— Поговорим потом, — сказала она. — Не хочу сплетен.
— Чего ты не выдержишь? О чем ты говорила? — спросил Эрленд.
— Потом поговорим, — повторила Ева и вышла за дверь.
Мужчина улыбнулся Эрленду.
— Вы собираетесь что-нибудь сделать с батареей? — спросил Эрленд.
— Я доложу, — ответил служащий и закрыл дверь.
Эрленд снова уселся на кровать. Ева Линд и Синдри Снай были детьми от его несчастливого брака, лопнувшего более двадцати лет назад. Эрленд практически не общался с детьми после развода. Такое решение приняла его бывшая жена Халльдора. Она считала себя обманутой и использовала детей как орудие мести. Эрленд не стал возражать. Но потом жалел, что не настоял на возможности встречаться с детьми. Раскаивался и в том, что позволил Халльдоре решать все самой. И вот его дочь подсела на наркотики, а сын уже несколько раз проходил курс лечения от алкоголизма.
Он знал, что имела в виду Ева, говоря, что вряд ли выдержит. Она не лечилась, не обращалась ни в какие службы, оказывающие поддержку в трудных ситуациях. Боролась сама и только своими силами. Всегда была замкнута, несговорчива и упряма, когда речь заходила об образе жизни, который она вела. Ева не смогла отказаться от наркотиков, несмотря на беременность, хотя делала попытки и завязывала на какое-то время. Его дочь не обладала достаточной силой воли, чтобы прекратить раз и навсегда. Она боролась, и Эрленд знал, что она старается на полном серьезе, но это было выше ее сил, и она всякий раз срывалась. Он не знал, что привело ее к такой тяжелой зависимости, подавляющей все прочие жизненные приоритеты. Не имел понятия о причинах саморазрушения, но чувствовал, что это он в какой-то мере ее предал. Что в каком-то смысле он виноват в том, что с ней стало.
