— Ты удивишься, — сверкнул белоснежными зубами Джон, — когда узнаешь, как нам здесь весело. А как ты развлекалась в Канзас-Сити?
— По-всякому, — коротко ответила Элли.
— Ходила на свидания?
Еще одна попытка узнать побольше о ее личной жизни, но она и на этот раз не заглотила приманку.
Прочитав настороженность в ее глазах, Джей Ти поспешил добавить:
— Я только хотел сказать, что такая женщина, как ты, не могла не иметь сотню поклонников, мечтающих пригласить тебя на свидание.
— Никаких поклонников, — заверила его Эллисон.
— Поразительно! Все мужчины что, с ума посходили? Ослепли? Стали гомосексуалистами?
Эллисон рассмешил его комический ужас.
Но как бы он ей ни нравился, как бы ее к нему ни влекло, она не могла себе позволить продолжать это затянувшееся свидание.
— Джон… Джей Ти, — поправилась она, — ты приятный мужчина, но…
— Вот оно… это вечное «но». Пора бежать, пока ты не разбила мне сердце.
— Я не собираюсь разбивать тебе сердце.
— Да? Тогда почему мне кажется, что оно истекает кровью?
Эллисон устало спросила:
— Когда ты остановишься?
— Остановлюсь? Должен открыть тебе один маленький секрет. Я еще и не начинал.
Эллисон застонала, отчаявшись сломить его упорство.
— Ты устала, — вскочил Джон на ноги.
Он был достаточно умен, чтобы понять, что не нужно дальше настаивать. Лучше выждать новый подходящий момент.
— Тебе нужно отдохнуть, — сказал Джон, надевая шляпу, — а потом развлечься, нельзя все время работать.
Попрощавшись и пожелав ей спокойной ночи, он вышел. Эллисон даже не успела поблагодарить его за помощь с ремонтом.
Ну что ж, подумала она, глядя, как ковбой растворяется в ночи, в другой раз.
Странно, но с его уходом ей вдруг стало грустно и одиноко.
Только сейчас Эллисон поняла, что с того самого момента, как она повернулась и увидела Джона в своей гостиной, она почувствовала необычайное оживление. Перспектива провести эту ночь одной в холодной постели показалась ей чудовищной. Эллисон вспомнила свои ощущения в его объятьях, его сильные руки, жар его тела…
И погрустнела.
Женщина легла на спину и уставилась в потолок, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.
Все ее существо жаждало мужских прикосновений.
Жаждало Дэвида, которого больше нет рядом.
Впервые за долгое время она заплакала и плакала не переставая до тех пор, пока не забылась сном.
Она оплакивала мужа, оплакивала их любовь. Как ребенок, она плакала от страха, вызванного реакцией ее тела на Джона Тайлера. Она плакала из-за боязни забыть то, что поклялась помнить всю жизнь.
