— Всё равно ведь не отстанешь.
— Правильно думаешь, — усмехнулся я.
— Бератрон, наконец, определил мои индивидуальные способности, — после этих слов вампир замолчал.
— Отлично, и что за способности?
— Эмпатия и телепатия. Лич рекомендовал начать с эмпатии и попробовать «войти в контакт» с животными.
— И какое отношение это имеет к моему Малышу? Чем тебе лошади не угодили?
— Бератрон сказал, что лошади слишком примитивны и их эмоции слишком тихие, чтобы на них тренироваться. Поэтому я пошел к твоему хорохонту.
— Хм, ну ладно. Только смотри, чтобы всё было в порядке. Где я еще одного такого найду?
— Нового купишь, — отмахнулся вампир.
— Вообще-то я имел в виду тебя. Если боевой хорохонт на тебя расстроится, то мне придется искать нового вампира. Кстати, а где лич?
— В последний раз я видел, как он уходил в подвал.
— Спасибо.
Бератрон, как было нетрудно догадаться, нашелся в пыточной с колдуном, который почему-то находился без сознания.
— Очень интересный эффект, — поделился своими умозаключениями лич, — на него даже обезболивающие заклинания не действуют.
— Учитель, а зачем на него было кастовать?
— А он уже, как пять часов готов нам всё рассказать. Но трогать иглы я не рискнул, при незнакомых пыточных техниках это чревато смертью жертвы. Поэтому пришлось попытаться облегчить его страдания, а то его крики мешали мне разобраться в пытке. Когда не получилось, то я погрузил его в сон.
— И разобрались? — вежливо спросил я, присаживаясь в кресло.
— К моему великому сожалению, нет. Но надеюсь, твоё обещание остается в силе и ты не оставишь своего учителя без крупицы знания.
— Конечно, — ответил я, — кстати, прямо сейчас и начну делиться крупицей знания: колдун в данный момент испытывает всю полноту боли. Сон при такой пытке не поможет.
— А мне какая разница? — равнодушно пожал плечами лич, — не воет и ладно.
— А если бы он умер от конфликта пытки и обезболивающих заклинаний?
— Вряд ли, — усмехнулся лич, — в этой комнате в принципе нельзя умереть. По крайней мере, полноценно. Фактически, всё помещение превращено в огромную ловушку для душ, которое принудительно возвращает душу в тело. Было бы нежелательно, если бы пленник умер под пытками и ничего не рассказал.
— Предусмотрительно, — я уважительно покачал головой.
— Но все же, как действует пытка? — вернул разговор в нужное русло лич.
— Если втыкать в строго определенные нервные узлы иглы, то нервная сеть начинает генерировать слишком большое количество событий, которое не успевает обрабатываться мозгом. Что приводит к постепенному увеличению болевых ощущений. Причем никакого вреда жертве не наносится. Но я подозреваю, что действует это только на людей, так как у других рас нервные узлы и их роль могут сильно отличаться.
