— Он присматривал за мной, пока я спал, — сказал дедушка, — а теперь я присматриваю за ним, пока он спит.
Это, наверно, было вполне справедливо.
Нам не хотелось, чтобы дедушка блуждал по ночам, между прочим, и потому, что он пару раз проговорился, будто собирается в свой родной Ланкастер пожаловаться там старому товарищу, то есть самому генералу Уильяму Текумсеху Шерману. Мы понимали, что разыскать Шермана дедушка не в силах, а, кроме того, боялись, что он отправится туда на электрической коляске, которую мы купили моей бабушке. Она, ко всеобщему изумлению, научилась здорово с ней управляться и разъезжала по всему городу. Дедушка тоже был весьма удивлен и слегка возмущен, видя как она залезает в свою каталку и мчится с места в карьер. Это была ее первая триумфальная транспортная победа над дедушкой за пятьдесят лет супружеской жизни, и он твердо решил сам научиться водить эту штуковину. В молодости он был знаменитым наездником и приближался к машине, как к дикой кобылице. Лик его бледнел, а рот изрыгал проклятия. Он лихо вскакивал в коляску, будто она могла выпрыгнуть из-под него, если сразу надежно не усесться. Сперва он сделал несколько небольших кругов, заехал на бордюр тротуара и на газон. Мы все убеждали его бросить это занятие, но дух дедушки был неукротим.
— А ну, двиньте ее под зад, чтоб она на дорогу выскочила! — грозно командовал он.
Мы выталкивали коляску обратно на улицу, и дед делал новую попытку. Руль он сжимал с яростной силой — чтобы проучить электрическую мерзавку — и она начинала возить его кругами. Невозможно было его уговорить не выходить из себя и держать руль легко. Ему представлялось, что если не применять силу, зловредная машина выбросит его из сидения. А человек, который в пять лет (так он нам, во всяком случае, рассказывал) управлял четырехконной жнейкой мистера Мак-Кормика, не мог позволить, чтобы его выбросила на дорогу какая-то электробегалка.
Отговорить деда было невозможно, и мы брали его в малолюдный парк Франклина с широкими аллеями и часами пытались втолковать разницу между управлением лошадью, телегой и электрической коляской. Он всё время ворчал и не мог избавиться от мысли, что стоит ему сесть за руль, как машина, так сказать, прядает на него ушами. Через несколько недель он всё же научился проезжать пару сот ярдов по прямой, но если надо было сделать поворот, он крутил руль слишком быстро или слишком сильно и наезжал на дерево или на клумбу. Мы его не оставляли одного и не позволяли выезжать на коляске из парка.
