— Я сама спрошу его, — упрямо ответила она, злясь на Стива за то, что он опередил ее и уже успел переделать кучу дел.
— Только не сейчас, — покачал головой Стив. — Он… гм, гм…
И теперь только Элли увидела, что спальный мешок Рупа пуст. Она быстро сообразила, что он отлучился по своим нуждам и вряд ли очень обрадуется, если его от этого отвлекут. Тогда девушка, скрестив ноги, села у потрескивающего костра и налила себе в металлическую кружку горячего кофе. Она успела сделать пару глотков ароматного, дымящегося напитка и взяла тарелку, на которую Стив положил омлет и несколько ломтиков хрустящего бекона.
Через некоторое время к костру подошел Руп. Она тепло улыбнулась старому другу, но от него не укрылась тревога, мелькнувшая на ее лице.
— Мы недалеко от второй станции, — сказала девушка. — Когда мы доберемся до нее, ты там отдохнешь как следует до прихода сегодняшнего дилижанса. Потом доедешь до Мидлчерча, сходишь обязательно к доктору и подлечишься по-человечески. А мы с…
— Нам придется дать знать Торнтону о случившемся, — неохотно сказал Рупер. — И еще мы обязаны сообщить «Стейт Карго» о гибели нашего охранника и о потере груза и дилижанса.
Рупер поднял кружку и сделал большой глоток уже остывшего кофе и добавил с горечью:
— Вряд ли Торнтону понравятся наши новости!
— А, черт! А кому эти новости понравятся! — с досадой и обидой воскликнула Элли и откинулась назад. — Вот проклятье!
Потом она с осуждением посмотрела на Стива.
— Впрочем, смею думать, что некоторым из твоих друзей это понравится.
Стив позволил девушке излить на себя гнев. В конце концов, она потеряла товарища, друга и от отчаяния готова была поцапаться с кем угодно. Да, ее можно понять.
Через пару минут Элли сунула ему свою пустую тарелку и решительно встала. Когда она уже не могла их слышать, Рупер тихо сказал Стиву:
— Послушай, ты не суди ее слишком строго, а лучше присмотрись к ней повнимательнее. У нее снаружи колючек больше, чем у кактуса, а сердце доброе и мягкое, между прочим.
— Поверю вам на слово, — перебил его Стив спокойно, следя за Элли, которая седлала Дюну. Когда она оседлала и Демона, Стив раскидал костер и начал укладывать сумку.
Спустя несколько минут все трое взобрались на лошадей и двинулись в путь. Они ехали часа три, когда внезапно на горизонте показалась крыша станционного здания, а затем стал виден и загон для скота.
Уставшие лошади приободрились, как только почувствовали близкий конец пути, и Элли, к своему облегчению, увидела, что даже Руп, кажется, воспрял духом, заметив здание. На его лице вновь заиграли живые краски, и голос окреп.
