Девушка лежала на земле, и мужчина душил её шарфом. Он был так поглощён своим делом, что не видел и не слышал ничего вокруг. Я сообразила, что впервые в жизни вижу настоящего маньяка, и на какой-то миг в ужасе застыла. Подобное я видела только в кино, и ощущение, что я попала в какой-то фильм, вогнало меня в ступор.
Мыши сидели по своим норам, и на десять километров вокруг не нашлось ни одного героя, ни одного рыцаря, ни одного заступника. Никого, никого, никого. Никого, кроме хищницы, которой по «профилю» полагалось не спасать, а убивать.
Моя рука вцепилась ему в волосы и резко дёрнула его голову назад, а клыки впились в его кадык. Вгрызаясь всё глубже, они добрались до гортани и рванули. Хрящи были мне не нужны, и я выплюнула их на прелую прошлогоднюю листву. Мужчина был ещё жив, и я высосала из него примерно литр крови, а потом оттолкнула обмякшее тело. Рядом кашляла полузадушенная несостоявшаяся жертва. Не моя — его. Из-за деревьев уже мерцали огоньки жёлтых глаз шакалов, и девушке не следовало видеть их челюстей за работой.
Я стала намного сильнее физически, и пронести девушку сотню метров до скамейки мне не составило труда. Усадив её, сначала я хотела уйти, но потом передумала, решив, что опасно оставлять её одну, да ещё и в таком состоянии. Дабы не испугать её своим окровавленным лицом, я умылась из большой лужи и только после этого присела рядом с девушкой, чтобы подождать, пока она немного придёт в себя.
Бедняжка долго кашляла, потом отдышалась и обвела вокруг мутным взглядом. Увидев меня, она сильно вздрогнула и откинулась на спинку скамейки.
— Вы кто? — прохрипела она.
— Герой-одиночка, — усмехнулась я. И добавила: — Всё хорошо, не бойтесь. Этот человек ушёл. Кажется, я его спугнула.
Похоже, из-за своего состояния она не видела, ЧТО я с ним сделала.
Девушка между тем затравленно озиралась.
— Он может быть ещё здесь…
— Нет, вряд ли, — сказала я. — Можете не бояться. Он к вам больше не сунется. Я не позволю. Если вам лучше, то позвольте вас проводить. Идти одной небезопасно.
Девушка была так потрясена, что не отказалась от моей компании. Пока мы шли, она боязливо жалась ко мне и вздрагивала от каждого шороха и тени. От неё исходило живое тепло, мне очень нравился её запах и хотелось прижать её к себе, как милого пушистого зверька, но я обнимала её за плечи аккуратно и вежливо, стараясь к ней не прижиматься, чтобы не напугать.
По дороге я поинтересовалась, как её зовут.
