— Я сказал ей первое попавшееся на ум. Ведь на корабле, вместе с ан-бэ,[34] почти две сотни человек… Вы решитесь их всех?.. Вот так, без их согласия?
Капитан резко отвернулся. «И мед свихнулся. Киношная психушка. А мы не управляем кораблем. Не управляем. И черт не знает, что надо делать».
Рубка была переполнена. Вентиляция не справлялась, и люди дышали непривычно спертым, жарковатым воздухом — что увеличивало общую нервозность.
Сто восемьдесят человек. Излишне бодрые десантники и вялые, полупонявшие обстановку кометологи. Их слишком поспешно выдрали из анабиоза и вдобавок не дали отсидеться в адаптационной камере.[35] Артур устроился в своем кресле, демонстративно положив ноги на пульт. И говорил — сам того не замечая — уж слишком громко и твердо:
— Итак, вы все знаете. («Я опять вру. Об истории у двигателей мы трое решили помалкивать».) На планетолете введено чрезвычайное положение. Но я хочу знать ваше мнение.
Игорь тихо буркнул Инге:
— Все равно устроит по-своему, демократ наш…
Никто ничего не предлагал. Все не знали, что делать, и сочли за благо признать это. Обойтись молчанием. И заодно спихнуть ответственность — на кого угодно.
Слишком страшно что-то решать в ситуации, где пахнет контактом с суперразумом или какими-то другими малопонятными глобальными событиями.
— Что вы предлагаете? — резко, почти зло повторил Артур. На миг ему показалось, что тот ночной ужас вернулся. Но сейчас массой безликих фигур обернулись люди, его экипаж. Белизна металла и пластика затопляла рубку, превращая ее в бумажную декорацию. Папиросными были и бледно-зеленые комбинезоны — их не могли оживить унылые, загорелые лица владельцев.
— А что можно предложить? — негромкий вопрос из средних рядов. Словно голос самой толпы.
Оставалось только срочно подавить то ли вздох, то ли бешенство. Артур поймал себя на мысли, что очень хочет стоять там, вместе со всеми. Молчать и глядеть на капитана — на другого капитана.
Из массы чем-то выбивалось только одно лицо — Петере.
На миг взгляд Истомина встретился с ее глазами. В них были презрение, убийственно-понимающая ирония. «Как будто сама не молчит». Он зло, оскорбленно поднялся на ноги. И сразу стало еще тише. Только подуслышное полу-стрекот-полуподвывание приборов. Они, в отличие от своих хозяев, говорили.
— Малый командный решил выйти на дальнюю орбиту. («Еще не хватало без оглядки идти туда, куда тебя загоняют!») Значит, так и будет. — Капитан, ни на кого не глядя, быстро и жестко пошел к двери, почти не замечая, что расталкивает людей. Следом шествовала ледяная, мертво-спокойная старпом. Игорь с искусственным весельем прокомментировал:
