Полночь.
Я так похудел. Мне велика вся моя одежда.
20 февраля, 1987.
Вэн Найс, 4 утра.
В общем, я начал писать песню под названием Пять Мертвых Лет (Five Years Dead). Я предполагаю, что это попытка сделать нечто как Aerosmith со своим первым альбомом… крутая запись. В памяти всплывают все лучшие и худшие воспоминания из Сиэтла. Как я выжил в те дни, я понятия не имею.
РОСС ХАЛФИН (ROSS HALFIN): Именно так Никки придумывал названия своим песням. Он сказал мне, что обычно покупает старые книги и ворует их названия. «Five Years Dead» — один из примеров, которых было очень много.
FIVE YEARS DEAD
Uptown downtown
Haven’t seen your face around
Paper said you shot a man
Trigger–happy punk down in Chinatown.
21 февраля, 1987.
Вэн Найс, 2:45 ночи.
Интересно, что делает моя сестра прямо сейчас. Интересно, она меня ненавидит за то, что я ненавидел маму. Мне хотелось бы многое узнать…
1. Мой папа знает, кто я?
2. Моя группа ненавидит меня и хочет найти другого басиста?
3. Как там Лайза?
4. У меня когда–либо будет семья?
5. Что будет, если кто–то найдет эти дневники?
НИККИ: Лайза была моей сестрой, которую я никогда не знал. Сразу после своего рождения, год спустя после меня, она исчезла, насколько я помню. Я не знал, куда она делась, пока не повзрослел. Местонахождение Лайзы интриговало и беспокоило меня всю мою жизнь, но только в конце 90–ых я обнаружил, что она жила в санатории. Я знал, что у нее был синдром Дауна и другие серьезные проблемы со здоровьем, но, честно говоря, для меня все это было покрыто тайной.
В откровенной беседе с моей мамой перед туром New Tattoo я выяснил, где находится Лайза. Когда я позвонил людям, которые заботились о ней все эти годы, они сказали мне, что помнят меня еще мальчиком. Я ответил, что мне не разрешали видеться с ней, будто это расстроит ее, и было лучше никогда не навещать ее. Они сказали мне, «нет, это не правда – мы всегда удивлялись, почему Вы никогда не приезжали к ней». Я сказал, что занимаюсь музыкой, и они сказали мне, что единственное удовольствие Лайзы в жизни — слушать радио. Она жила в Сан–Хосе, где мы играли много концертов.
У меня сердце упало, и я закипел от гнева. О, Боже, думал я, сплошная дезинформация, и я договорился навестить ее, как только закончится тур, и поклялся сделать все, что может помочь изменить ее жизнь. К моменту, когда закончился тур, она умерла, и все, что я мог сделать, поставить статую ангела с крыльями в память о ней. Это – большая вина всей моей жизни, что я никогда не знал ее. Я как обычно обвинял мою мать, но теперь я знаю, что у меня была возможность пробиться в жизнь Лайзы.
