«Это верно, — подумал Андрей Фомич. — И у меня тоже. Разве я предвидел, что встречу такую…»
— Да мне и не показалось, что долго… — сказал он.
Но Алла уже поняла все, что он хотел сказать.
— Конечно. Сначала Тамара Михайловна, потом Ленька. С ними не соскучишься. Пойдемте куда-нибудь, а то мы тут, как в кино. Посмотрите на окна и возьмите меня под руку для всеобщего удовольствия.
Он для собственного удовольствия выполнил ее первые приказания: осторожно взял ее под руку и оглянулся на окна. Там, за стеклами, маячили белые халаты и розовые женские лица.
— Ну вот, теперь у них будет о чем поговорить, — засмеялась девушка.
Они вышли на тихую, немощеную улицу. Тут еще сохранились дощатые тротуары и кое-где палисадники и деревенские ворота с калитками. Над немощеной улицей склонялись старые тополя, роняя в пыль желтые листья. Тишина стояла такая же, как и вчера в деревне, когда Андрей Фомич столкнулся с солнцем лицом к лицу. Но лишь не было у него обидного чувства неведомой утраты. Совсем наоборот, только сейчас он и нашел именно то, чего недоставало ему и о чем он только теперь начал догадываться. И он был уверен, что это не мимолетное желание, а тот самый непредвиденный случай, о котором сказала Алла. Это прочно и незыблемо, как предзакатная тишина.
Алла что-то рассказывала, но он не слушал ее. Она это поняла и повернула к нему свое лицо.
— Выходите за меня замуж, — сказал он решительно.
Это прозвучало так неожиданно, что, даже не успев понять, шутит он или говорит серьезно, Алла спросила:
— Прямо сейчас?
— А хоть бы и сейчас, — с готовностью подтвердил Андрей Фомич. — Я хоть бы сейчас прямо в загс. Да нельзя: там у них свой порядок. Мне ваше слово надо…
Освободив свою руку, Алла отодвинулась от него.
— Как же так?.. — проговорила она, задохнувшись и как бы защищаясь от внезапно налетевшего вихря. — И не знаете вы меня совсем.
— Как же так не знаю? — удивился он. — Знаю!
Она попробовала улыбнуться.
— И не поговорили мы ни о чем…
— Будет у нас время, наговоримся еще.
— Да вы меня и не рассмотрели даже!..
— У меня глаз верный.
Ей показалось, будто он тоже усмехнулся, и тогда она решила, что вихрь пролетел. Пронесло. И можно перевести все на шутку, пока что.
— Я и забыла, что вы — плотник.
— А что?
Алла совсем уже овладела собой.
— Так я же не бревно.
Принимая шутку, что было сейчас же отмечено ею как несомненно ценное качество, Андрей Фомич восторженно заверил:
— Да как можно! Вы — березка, вот что!
