Шли годы, но «Слайдинг Тэкл» упорно оставался самим собой. Расположенный в старом и немодном районе Порт-Керриса, у самой бухты, где не было места для террас и чайных садов, он умудрялся переживать наплыв летних туристов, которые запружали остальной город. Здесь были постоянные посетители, которые заходили выпить, поболтать и сыграть в «монетку». Здесь висела мишень для дартс и небольшой потемневший камин, в котором зимой и летом горел огонь. Также здесь постоянно находились Даниэль, бармен, и косоглазый Фред с лицом-репой, которого нанимали на лето убирать мусор и следить за лежаками на пляже и который остальное время года блаженно пропивал заработанное.
И еще пабу принадлежал Бен Литтон.
— Все дело в приоритетах, — произнес Маркус, когда они с Робертом тронулись в путь в его «элвисе», чтобы вернуть Бена Литтона на грешную землю. Было очень кстати, что Роберт опустил брезентовый верх машины. Сам Маркус, кроме привычного плаща, надел твидовую кепи наподобие шляпки гриба, выглядевшую на нем смешно. — Приоритеты и хронометрирование. В середине дня в воскресенье первое место, куда следует заехать, — «Слайдинг Тэкл». А если его там нет, в чем я очень сильно сомневаюсь, поедем в его мастерскую. Затем поищем в коттедже.
— Но, быть может, в такое чудесное утро он на природе где-то в окрестностях?
— Сомневаюсь. Сейчас для него время выпить, а в этом плане он всегда был человеком привычки.
«Слайдинг Тэкл» находился в конце шоссе, идущего по берегу бухты. Роберт подъехал к кривой веранде паба и заглушил мотор. Было тепло и тихо. Как раз продолжался отлив, обнажился чистый песок бухты, морские водоросли, и над всем этим кричали многочисленные чайки. Стайка ребятишек, не усидевших в такую погоду дома, играла с ведрами и совками под присмотром двух пожилых дам в передниках и сетках для волос и с вязанием в руках. Тощий кот сидел на мостовой и мыл уши.
Маркус выбрался из машины.
— Пойду взгляну, там ли он. Жди меня здесь.
Роберт взял сигарету из пачки на приборной доске, прикурил и стал наблюдать за котом.
Над головой скрипела вывеска постоялого двора, на нее уселась чайка и стала неодобрительно разглядывать чужака, вызывающе крича. Прошли двое неспешной праведной походкой, как будто сегодня было тихое методистское воскресенье. Оба были во флотских шерстяных фуфайках и белых матерчатых кепи.
— Доброе утро, — поздоровались моряки, проходя мимо.
— Прекрасный день, — отозвался Роберт.
— Да, прекрасный.
