Кайман поправил рюкзак, с удовольствием ощутил тяжесть «эф-эна» в руке, покосился на Мышку — готова идти дальше? Тогда пошли.
От моста дорога уходила вправо. По левую руку, за несерьёзным забором наподобие парковой ограды, потянулся Рыжий лес. Когда-то, ещё до всех катастроф, это был природный заповедник — потому и ограда. Никто тогда не предполагал, что здесь будет заповедник монстров, который недурно бы обнести колючей проволокой в три ряда… впрочем, Зону как таковую обнесли охраняемым Периметром, ну и что? Это не монстры к нам лезут, это мы — к ним.
Привычно хмурилось небо. Рыжий лес заволокло туманом. Оттуда туман просачивался на дорогу, тянул к путникам молочно-сизые плети. Кайман с Мышкой поравнялись с пустой будкой бывшей автобусной остановки. Изъеденный временем и Зоной, почерневший бетонный остов выглядел так, словно вот-вот рухнет. И тут сзади послышалось рычание. Сталкер и девушка как раз успели обернуться, чтобы встретить пулями первого снорка. Второй бросился на них от указателя с надписями «Лиманск» и «Заповедник». Третий таился за углом остановки.
Схватка длилась лишь пару минут. Вскоре мутанты валялись на дороге в изломанных позах. По асфальту расплывалась кровь. Лишённые кожи позвоночники снорков в сплетениях мышц, как обычно, напомнили Кайману разделанную рыбу.
— Фу, гадость! — Мышка передёрнула плечами. — Никогда я к ним не привыкну, наверное.
— Аналогично. — Кайман сплюнул. — Я из-за них, поганцев, леща и воблу есть перестал. А раньше, бывало, пиво под рыбку так славно шло!
Мышка нервно хихикнула.
— Как-то мне не по себе, — призналась она. — Словно что-то такое сгущается. Напряжение в воздухе, как перед грозой.
— Нормально, — успокоил её Кайман. — Это у тебя чувство Зоны прорезалось. Здесь всегда напряжение. А если всё спокойно — вот тогда берегись, значит, впереди самая жопа. Водки глотнёшь? Помогает от лишней чувствительности.
— Не хочу, — поморщилась Мышка. — Не люблю водку.
Откуда-то издалека, из-за Рыжего леса, донёсся надрывный жуткий вой, тоскливый и угрожающий одновременно. Кайман отстегнул от пояса флягу, на ходу протянул её девушке.
— Как говорил Мишка Грек, да кто ж её любит? Мы её просто пьём.
— Да ладно, у меня своя есть, — проворчала Мышка, но всё-таки сделала глоток и только потом вернула флягу.
Погода постепенно портилась. Зарядил дождь, частые крупные капли ударялись об асфальт и разбрызгивались фонтанчиками. Под ногами захлюпали лужи. Кайман поймал себя на том, что уже не смотрит по сторонам, а разглядывает фонтанчики от капель и пузыри в лужах. Судя по пузырям, льющаяся на голову вода — это надолго.
