Мы спросили: «Вы Новелла Матвеева?» — «Да», — ответила тонким голосом женщина неопределенных лет. «Вы писали стихи?» — «Да, я пишу стихи». Мы говорим: «Мы из „Комсомольской правды“, собирайтесь, поехали к нам в редакцию». Мы сразу поняли, что ее надо перво-наперво увозить из этой ледяной берлоги. Женщина неопределенных лет, в пальто, закутанная в платки, поднялась, щелкнула выключателем. И при свете оказалась совсем молодой девушкой, правда, лицо бледное, опухшее. Она сказала: «Только я записку маме напишу. А вы меня обратно привезете?» — «Конечно, привезем. Но возьмите с собой ваши стихи». Она вытащила из-под тюфяков толстую тетрадку: «Мои стихи всегда при мне». Новелла, видимо, никогда не ездила в машине, ее укачивало. Несколько раз мы останавливались, выводили Новеллу на снег. Ее выворачивало… Тем не менее до «Комсомольской правды» мы ее довезли.
В газете на пятом или шестом этаже была специальная квартира для собкоров или важных иногородних гостей. Туда Новеллу и поселили. Наши девки (так мы любя называли наших журналисток, секретарш, машинисток — все-таки в «Комсомолке» работали в основном молодые женщины) тут же взяли над Новеллой шефство — кормили ее, обхаживали, привели врача. А когда обнаружили, пардон, что на Новелле нет нижнего белья и она даже не знает, что это такое, — ахнули, собрали деньги, побежали в галантерею и купили ей несколько смен самого необходимого. Мы тем временем заставили машбюро срочно распечатать всю ее тетрадь и уже потом, обложившись машинописными листками, резали их и клеили. Стихов у Новеллы было много, но почти в каждом соседствовали замечательные строчки и откровенная графомания. Графоманию мы с Елкиным жестоко вырезали, монтировали хорошие куски и стихи подбирали так, чтоб всего было в меру — лирики, природы, исторических экскурсов, — словом, делали все, чтоб подборка хоть как-то соответствовала профилю «Комсомольской правды». Елкин лучше меня понимал, что указание Карпинского — большой козырь, но ведь всегда найдутся охотники угробить стихи Матвеевой за безыдейность и ущербность. Елкин сочинил Новелле соответствующую биографию. Нельзя было писать, что Новелла — домработница в семье военного, что у нее нет даже четырехлетнего образования (нонсенс при обязательной восьмилетней школе!). У Елкина Матвеева работала в колхозе пастушкой, школу оставила по болезни, но читала много книг, а уроки на дому ей давала мама, сама школьная учительница (что абсолютно соответствовало истине).
