- Нет, не сюда, - сказал он, когда она подвела его к столику, сидя за которым он не мог видеть Кэти и ее спутника. - Я хочу вон туда.
- Нет проблем, сэр.
Хэйдон сел и, делая вид, что изучает меню, тайком стал наблюдать за Кэти и ее другом. «Староват для нее», - в конце концов заключил он.
- Наша галерея устраивает выставку работ молодых английских художников. Я говорил с Татианой, и она со мной согласилась. Мы держим для тебя место, Кэти.
Саймон помолчал, ожидая реакции, которая последовала незамедлительно.
- Для м-меня? - заикаясь, переспросила Кэти. - Это значит… Ты хочешь выставить мои работы? По-настоящему? Вместе с профессиональными художниками?
Саймон кивнул, довольный произведенным эффектом.
Восторг Кэти внезапно угас.
- У меня недостаточно работ. Пока. Может, к Рождеству…
- Сейчас, - твердо сказал Саймон.
- Сейчас нет времени… Надо закончить несколько картин.
- Не волнуйся, тебе не придется заполнять собой целую галерею. Отбери пяток своих лучших работ, максимум - семь.
- У меня ничего не готово.
- Так закончи, - настаивал Саймон. - Когда у вас конец семестра?
- На следующей неделе, но… - Кэти покачала головой. - Мне не хочется использовать студию в школе, к тому же тебе не понравилось то, что я показала.
- Тогда напиши еще что-нибудь, - не сдавался Саймон.
- Хотелось бы. Все к следующей неделе?
- Черт побери! - громко воскликнул Саймон. - Ты слишком хороший художник, чтобы растрачивать себя на школу.
Кэти закусила губу. Она чувствовала себя виноватой. А Саймон продолжал гневаться:
- Ты не заслуживаешь таланта, которым наградил тебя Господь.
Подали второе - цыпленка в грибном соусе. Кэти всхлипнула и… согласилась с Саймоном. Он прав: она себя недооценивает.
Она подняла голову и огляделась. Внезапно ее глаза расширились и она побелела, но Саймон этого не заметил.
Официантка поставила перед Хэйдоном тарелку и налила ему вина. Он поблагодарил ее, даже не взглянув на еду. Этот мужчина, сидящий с Кэти, несмотря на свой возраст, весьма хорош собой, а Кэти… Ей, кажется, не по себе. Бедная девушка не знает, куда деться.
Хэйдон нахмурился. Ничего себе кавалер, пригласил даму пообедать и…
Внезапно его осенило: не из-за кавалера бедная девушка чувствует себя неловко и не сводит глаз с перечницы. В этом виноват он сам. Она его заметила.
Хэйдон сразу перестал злиться на весь свет. Он был счастлив: она нервничает, значит, неравнодушна к нему. Он расправил плечи, сел поудобнее и продолжил наблюдение.
