— А тебе, стало быть, доспех не для дела, а для похвальбы?
— Для маскировки, — попытался было ответить капитан за Бинго.
Но тот и сам себе имел представление, которое к тому же никогда ни от кого не скрывал, и немедленно вывалил:
— Мне б главное, чтоб не дуло ветрами в стыки, а тако же, чтоб всякие оглоеды поостереглись мне на пути чинить препоны. Ты это, слыхал байку про Цепного Демона или там иномировых существов спайкеров? Вот таких бы мне дрючек и прибамбасов зловещих, и чтоб звякало да скрежетало противно, навевая мысли о грядущих неприятностях! Чтоб паника и опасение обуяли каждого, который задумает путь преградить!
— Гм! — только и ответствовал Крейг, переводя внимательный взор на безудержно краснеющего Амберсандера. — И, поди, шлем со злобной личиной, чтобы зубами клацала, и щит с башкой медузы, что в камень взглядом оборачивает?
— Толковый ты дядька, не то что… — Бинго деликатно зажевал продолжение, ибо заметил, как рука капитана ползет к эфесу, — другие всякие. А ежели эта конструкция еще и без меня внутри обойдется, а будет самочинно на лошади трюхать и оскорблять мимохожих, так я тебе спасибо скажу от всего сердца, а как вернусь, так и пивком проставлюсь с премии!
— Хороший латный доспех по нему, верю, найдется в вашем хозяйстве, да вряд ли ему понадобится. — Сэр Малкольм решительно попятил гоблина, пихая его стальным шарниром локтя в твердое брюхо, из Крейгова поля зрения. — К тому же без оруженосца его не вздеть и не снять — я-то уж это знаю доподлинно. Потому, думаю, надо ему что-нибудь навроде бригантины, чтоб через голову влезать, да чтоб шнуровки на боках поменьше — из него тот еще, чувствую, рукодельник. Или, может, кольчугу? Да уж больно он габаритный, откуда на такого бугая кольчугу сыскать, а задерживаться, чтоб мастер надставил, не резон — не на один день работы.
— Кольчугу не обещаю, хотя посмотреть можно. — Крейг кивнул одному из подручных: — Принеси-ка ту, верзильную, что на болотного тролля собирались мерять. Но и бригантину его размеров не очень-то сыщешь. Умеете, сэр Малкольм, озадачить. Кабы день-другой…
— Нету ни дня, ни тем паче другого! — истово заверил Амберсандер, затылком чувствуя недоуменный гоблинский взор. Ну да, не он же ответственен за сохранение городского покоя! — Дела срочные, неотложнейшие, с самого верху, — многозначительно обозначил перстом отмытые дочиста потолочные балки, — по наши души переданные. Да и удовольствие с ним нянчиться, то еще, поверьте уж, врагу пожелать не решусь.
