— Так быстро, и так мастерски! Ну, командир, удивил! Я тут как раз закончил писанину.
— Это хорошо. Давайте так, идите на ужин. Если не накормят, скажите поварам, что я их самих голодными оставлю. Потом подойдите к старшине роты, получите постель, и, если хотите, можете отдыхать.
Зубрицкий пошел на выход, но я его окликнул:
— Подождите! Простите меня, Павел Васильевич, у вас семья есть в городе?
— Да нет. Сын в армии, а дочь с внучкой в Брянске живет.
— Значит, в город вам не надо возвращаться? Можете у нас остаться? И еще комбат сейчас спит, а вот завтра с утра его надо в Калинковичи отвезти.
— Так что же ты молчал?! — Вскинулся Зубрицкий. — Надо же машину готовить! Дай людей в помощь!
— Сначала на ужин. — Мягко приказал я. — Потом людей в помощь дам. Самого Абрамзона озадачу.
В одиночестве я оставался недолго, вскоре вошли политрук и Абрамзон. Правда, за это время успел заметить на столе газету «Социалистическое земледелие» за восемнадцатое июля и даже прочитать на первой полосе обведенные красным карандашом заметки. С сержантом я был краток:
— Завтра приезжает комиссия из обкома. Должен быть порядок. И еще, завтра утром отвезете комбата в госпиталь, а сегодня выделите людей в помощь водителю!
Когда за Абрамзоном закрылась дверь, я достал папиросы, закурил и печально спросил:
— Что делать-то будем, политрук?
— Не знаю. — Честно ответил Запейвода, прикуривая папиросу из подвинутой ему коробки. — Был бы трактор, я бы сразу сказал, а то же человек.
— Ага, можно подумать, партийцы только тракторами руководили. Газету-то зачем подсунул? Я это знаю.
— Не я. Опять, что ли кимовец постарался? Чем бы его занять, чтобы под ногами не мешался?
— Ты меня спрашиваешь? — удивился я
Илья Григорич поморщился:
— Давай начистоту, старлей. Ты у нас сейчас самый большой военный. Я-то чего знал, давно забыл. А младшой вообще ничего не знает. Молодой ещё, слишком привык на наружность смотреть, а воевать-то нам придётся. Так что принимай командование. На приказах твоих, военных, подпись свою поставлю.
Я машинально сунул потухшую папиросу в пепельницу и предложил:
— Слушай комиссар. А давай твоего помощника к пулеметчикам определим. Я-то инструктора им подобрал, а младшему скажем, что в ответственном месте нужна его помощь. Да и в самом деле, пусть парень полезному делу поучиться.
— Коми-и-иссар, — задумчиво протянул Запейвода, — придется становиться легендой. Согласен, Ященко в пулеметчики, ну и пока пусть «Боевой листок» выпускает. Я заберу газету, командир?
