— Я попробую ответить, — медленно произнес Стэн, — ты обижен потому, что президент Тапече, которого мы рекомендовали, и привели к власти, оказался не тем человеком.
— Он оказался вообще не человеком, а куском жадного говна, — поправил команданте.
Стэн пожал плечами в третий раз.
— Мы ошиблись. Мы все, а не только наши политологи. Ты тоже.
— Не грузи свое говно в мой огород. Вы за него поручились. И лично ты мне говорил: «Альянс ручается за Тапече». А он спер столько денег, сколько мог, заложил половину страны какому-то сраному банковскому пулу, и довел людей до того, что они хотели видеть президентом любого, кто вышвырнет «Прогресс и благоденствие» вместе с их приятелями-банкирами, отменит лицензирование бизнеса и вернет землю фермерам.
— Ладно, Зим. Ошиблись мы. Мы виноваты. Что дальше? Послать нас к черту, и пусть Лерадо снова выигрывает выборы, и еще четыре года строит рай на трафике кокаина?
— Нет, — команданте покачал головой, — Это я у тебя спрашиваю: что дальше?
— А это, — сказал Стэн, — зависит от ответа на вопрос: ты работаешь с нами, или нет?
— Я отвечу, — буркнул Зим, — только когда узнаю: кого вы видите президентом?
Настал «момент Рубикона». Сейчас Стэну предстояло решить: раскрываться или нет. Раскрыться, это доверить Пескадору очень многое. А не раскрываться, это потерять Пескадора. Если начать темнить, то Пескадор либо самоустранится, либо перейдет на сторону Лерадо. Раскрываться или нет? Выбор любой из альтернатив — необратим.
— Ну? — нетерпеливо спросил команданте.
— Мы… — приняв решение, произнес Стэн, — видим Гуарани.
— Во как… Маноло Гуарани? Кули?
— Да. Партия «Культурная интеграция».
— Вот что: засуньте в жопу своего Маноло вместе с этой партией. Если он вернется из Франции, я его убью, и насрать, понравится вам это или нет. Ты понял, что я сказал?
— Не заводись, Зим. Тебе не нравится Гуарани — назови другого.
— Амазилло Бразоларго, — ответил команданте.
— Ты шутишь? — удивился Стэн.
— Не шучу.
— Но, черт… Бразоларго — террорист, он в международном розыске.
— Кого это гребет?
— Ну, как тебе сказать, Зим? Это, все-таки, проблема.
— В чем проблема? Половина террористов в мире работают на ваши спецслужбы, и вы прикрываете их. Будете прикрывать на одного больше. Спроси у своего босса: почему Бразоларго оказался в розыске? Если твой босс тебе доверяет, то скажет: потому, что сначала Бразоларго работал на французскую «Сюртэ», а потом они разосрались. Дело житейское, как разосрались, так и помирятся, если всем будет выгодно. Мне не очень нравится Амазилло Бразоларго, но я могу иметь с ним дело, и ваши боссы тоже могут.
