— Надевай свои смешные «веллингтоны», — небрежно распорядился Гаррет, кивнув в сторону двери.
Оказавшись на улице, Килин принялась оправдываться:
— Прости, что так вышло. Я не хотела навязываться. Если ты против, я не останусь на ужин...
— Делай, как знаешь, — холодно сказал он.
— Просто у меня аллергия на некоторые продукты, — поспешила объясниться Килин.
— Я говорю не об ужине, — раздраженно проговорил Гаррет.
— Почему ты все время злишься на меня? — обиженно произнесла Килин.
— Не на тебя, а на себя. Я сам давно уже должен был догадаться, что нужно свозить девочку по магазинам.
— Сомневаюсь, что Терезе будет интересно делать покупки с отцом. Такие вещи приятно делать с мамой или подругами.
— Ты не обязана делать это для моей дочери, Килин.
— Но мне бы очень хотелось.
— Почему?
— Тереза мне очень нравится. И тебе совершенно не стоит об этом волноваться. Я верну ее в целости и сохранности. Поверь, нам всем это пойдет только на пользу.
Гаррет, долго оценивающе смотрел на Килин, потом сказал:
— Я благодарен тебе за желание помочь моей дочери... И еще... Прости меня за все, что я наговорил тебе до этого.
— Не стоит меня благодарить, Гаррет. И хочу сразу сказать, что мои разногласия с тобой никак не отразятся на моем отношении к Терри. Я не набиваюсь к ней в подруги, да это и ни к чему. Я просто хочу помочь ей взрослеть. Она проживает сейчас самый судьбоносный этап своей жизни. Надо сделать все, чтобы он запомнился ей множеством ярких и захватывающих событий. И пусть на твой мужской взгляд рейды по магазинам — вещь пустяшная. Для нас, женщин, такая возможность дорогого стоит, — в порыве вдохновения резюмировала Килин.
— Спасибо за столь содержательную лекцию, — саркастически откликнулся Гаррет.
Она лишь раздосадованно махнула на него рукой.
— Не дуйся. — Он по-мальчишески потрепал девушку по плечу. — Пошли гнать стадо на пастбище.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Это произошло стремительно.
Они едва успели сказать друг другу несколько слов. И, пожалуй, первый раз в своей жизни Гаррет действительно не понимал, что происходит. Но он помнил взгляд Килин тогда, за столом. Она сияла счастьем не меньше, чем его дочь, которой было позволено поехать в столицу.
Наверное, в этот момент ему стала по-настоящему близка эта городская девушка.
А когда она стала оправдываться перед ним за то, что приняла предложение Дэрмота поужинать в семейном кругу, Гаррет усовестился. Он почувствовал себя виноватым в том, что это сияние счастья покинуло такое красивое и бесконечно милое лицо.
