— Сейчас выпейте это, — скомандовал он жестким тоном, протягивая ей стакан с коричневатой жидкостью.
Она автоматически глотнула и от мерзкого вкуса подавилась и закашлялась.
— Что это такое?
— Плохо, что вы не догадались задать этот вопрос прошлой ночью.
Она отставила стакан и взглянула на него.
— Я сказал: выпейте. Это лекарство от похмелья. Обычно я готовил его отцу, когда был мальчишкой. У него вкус грязи из помойки, но это цена, какую надо заплатить за вчерашние коктейли.
— Спасибо, мне уже хватит.
— Пейте, или я волью вам это в горло, — прорычал он.
С укором взглянув на него, она взяла стакан, разом опорожнила и со стуком поставила на стол. После первой волны дрожи, сотрясшей ее тело, он протянул ей стакан воды. Сара выпила залпом, подавилась, и ему пришлось несколько раз ударить ее по спине.
— Хватит! — Сара наконец смогла дышать. Она приподняла очки, пытаясь пальцами вытереть наполнившиеся слезами глаза. — Теперь, когда вы кончили мучить меня, мистер Уайлдер, я бы хотела...
— После прошлой ночи, — он протянул ей салфетку, — вы, по-моему, могли бы называть меня по имени. Вы так не считаете?
— По имени?
— Ах да, я забыл. Вы же ничего не помните. Жаль. А между прочим, вы прекрасно проводили время.
— Как... как прекрасно?
— Давайте вспомним. Похоже, что вы с удовольствием танцевали со мной и...
— Мы танцевали? — Но она же никогда не танцевала! А если это правда, танцевала, то удивительно, что утром он еще может ходить.
— Конечно. Еще больше вы радовались, когда я вынес вас из бара. Вы хихикали и крутили бедрами всю дорогу домой. Точнее, пока я не уложил вас в постель.
— В постель? — У Сары перехватило дыхание.
— Не говорите, будто вы не помните, что обнимали меня за шею и целовали.
— Не думаю, что мне хотелось бы услышать остальное. — Сара со страхом взглянула на него.
— Не смотрите на меня так, — вздохнул он. — Ничего не случилось, кроме того, что вы моментально уснули. Возможно, вам покажется это странным, но я предпочитаю, чтобы мои женщины были в полном сознании, когда я беру их в постель.
Его женщины. Сара не сомневалась, что их было много. Не сомневалась она и в том, что все они поминутно помнили время, проведенное в постели с Дакотой Уайлдером. В его затуманенных серых глазах, когда он оценивал женщину, в ленивой улыбке, в ошеломляющей уверенности, которая исходила от него, чувствовалась какая-то первобытная сексуальная сила. И поэтому его интерес к женщине мог быть вызван только одной причиной — сексуальным влечением к ней. Невольно напрашивался вопрос:
