Настоящие солдаты удачи | страница 54
Из-за потери здоровья он был уволен с китайской службы и вернулся в Америку. Четыре года он жил в Нью-Йорке, страдая от невыносимых мучений. Его письма к семье того периода показывают огромное мужество. На разгромленном «Чжэньюане», когда на палубе разрывались снаряды, а в трюме горел огонь, он демонстрировал своим подчинённым мужество белого человека, который понимает, что он ответственен за них и за честь их страны. Но ещё больше мужества он демонстрировал, находясь один в своей комнате или в отдельной палате больницы.
В письмах, которые он диктует, он беспокоится только о том, чтобы родственники не волновались. Он успокаивает их ложью, подшучивает над их страхами, рассказывает дурацкие истории о людях, которых видит из окна больницы. Он просит отправить свои китайские почтовые марки какому-то доброму мальчику. Он планирует поехать с ними в путешествие, когда поправится, зная при этом, что никогда не поправится. Врачи настаивают на операции, а он пишет друзьям: «Мне просверлят в черепе кусок в три квадратных дюйма и вырежут нерв из середины мозга, а ещё вынут мой глаз (всего на пару часов, если не потеряют). Доктор и его свита плохо помнят провалы. Мне говорили, что в результате этой операции некоторые умирают, а другие сходят с ума. А некоторые теряют зрение».
Коммандер Макгиффин в госпитале после битвы при Ялу, в разорванной одежде после контузии
Находясь под угрозой сумасшествия и полной слепоты, ежеминутно страдая от боли, с которой не могут справиться лекарства, он диктует в «Сенчури Мэгэзин» единственный полный отчёт о битве при Ялу. В письме к мистеру Ричарду Уотсону Гилдеру[128] он пишет: «…у меня проблемы с глазами. Я не вижу даже то, что сейчас пишу, и статья движется с большим трудом. Надеюсь, что смогу передать её вам 21-го, но если со зрением станет хуже…»
«Если со зрением станет хуже…»
Незаконченная фраза стала мрачным пророчеством.
Незаметно для персонала больницы он спрятал в коробке для писем свой служебный револьвер. Утром 11 февраля 1897 года он попросил эту коробку и под каким-то предлогом выпроводил сестру из палаты. Когда из палаты донёсся звук выстрела, сестра прибежала и обнаружила, что измученное болью тело навсегда успокоилось, и усталые глаза навсегда закрылись.
В статье о битве при Ялу для «Сенчури» Макгиффин писал:
«Самый лучший человек из тех, кто умер за свою страну — это адмирал Дин Жучан, доблестный солдат и настоящий джентльмен. Преданный своими соотечественниками, не имевший никаких шансов на победу, он на переговорах с врагом сумел спасти жизни своих офицеров и матросов. Свою собственную жизнь он спасать не захотел, зная, что его страна окажется менее милосердной, чем его благородный враг. Горько думать о старом, израненном герое в тот полночный час, когда он выпил чашку с ядом, которая принесла ему покой».
