— Как же нам найти правильный путь? — задумчиво говорил Набиулла.
— Найдем, — уверенно отвечал Мулланур. — А если сами не найдем, другие укажут.
Так оно и вышло.
Нашелся человек, который… Глупое слово — «нашелся». Получается так, будто он нечаянно оказался на их пути, и если бы не случай… Случай действительно помог. Но не будь этого случая, помог бы другой. Рано или поздно они все равно встретились бы с Хусаином Ямашевым. Непременно встретились бы!
Однажды вечером Мулланур и Набиулла возвращались домой. Шли мимо старого базара, как вдруг — топот тяжелых полицейских сапог, свистки… «Облава!» — мелькнула мысль. И тут из-за угла прямо на них выскочили двое. Заметавшись, они хотели было повернуть назад. Но Мулланур узнал в одном из беглецов дядю Гришу, старого русского рабочего, их соседа.
— Дядя Гриша! — успел крикнуть он. — К реке! Бегите к реке! А мы попробуем сбить их со следа!
Дядя Гриша и его товарищ бесшумно растворились в темноте. А Мулланур и Набиулла, нарочно громко хрипя и стуча сапогами, стали карабкаться вверх, в гору. Полицейские клюнули на приманку, кинулись за ними, без труда догнали и повели в участок. А там выяснилось, что схватили они совсем не тех людей, за которыми гнались.
На другой день Мулланур столкнулся во дворе с Дядей Гришей.
— Знаешь хоть, кому вы помогли-то? — спросил тот.
— Помогли людям, убегавшим от полиции. А больше нам ничего знать и не надо, — ответил Мулланур.
Ответ этот дяде Грише, видно, пришелся по душе. Через несколько дней он позвал его вместе с Набиуллой на тайную рабочую сходку.
Они слегка припозднились, — пришлось поблуждать немного по улицам, пока отыскали нужный дом. Когда вошли, сходка была уже в самом разгаре. Оратор — широкоплечий бритоголовый человек с умным, волевым лицом — показался Муллануру знакомым.
— Смотри, — шепнул ему Пабиулла. — Да ведь это же он!
— Кто — он?
— Тот самый, что убегал тогда вместо с дядей Гришей!
Это и в самом деле был он, теперь у Мулланура не было никаких сомнений. Рубя воздух сильной, мускулистой рукой, он говорил:
— Нет, товарищи, это не утопия, а вполне конкретная, ясная цель. И осуществить ее можем только мы, рабочие!
— Кто это? — вполголоса спросил Мулланур у дяди Гриши.
— Ямашев.
Мулланур давно уже слышал имя этого легендарного революционера. Его неустрапшмость и ловкость, его самоотверженность и преданность своему народу, яростная ненависть, с которой относились к нему царские жандармы, — все это разносилось стоустой молвой, то восторженной, то пугливой и робкой. Но кто бы ни произносил имя Хусаина Ямашева, друг ли, враг или просто любопытствующий обыватель, оно неизменно было окружено ореолом необыкновенности. И Мулланур привык представлять себе этого человека могучим богатырем вроде Али-батыра древних народных сказаний.
