Напротив, деятельность нашего
настоящего "я" происходит в условиях реальности, вечности и
безупречной простоты:
"Вспомним о тех минутах, когда здесь, на земле,
мы находимся в состоянии созерцания, причем совершенно отчетливого: в такие
моменты наш интеллект не направлен на нас самих, но мы полностью обладаем
собой, вся наша деятельность обращена к объекту, мы становимся этим объектом...
мы остаемся собой лишь потенциально" (IV 4, 2, 3).
В этом весь парадокс
человеческого "я": мы только то, что мы сознаем, и однако
мы чувствуем, что больше проявляем свое "я" в определенные моменты,
когда, поднимаясь на более высокий уровень внутренней простоты, перестаем
сознавать себя.
Поэтому в
автобиографическом отрывке, который мы приводили выше, Плотин говорит, что в
минуту, когда, возвращаясь к действительности после пережитого экстаза, он
опускается от интуиции до рефлексии, он всякий раз спрашивает себя, как он мог
опуститься так низко, как мог вновь вернуться к сознанию и, пережив единство с
Духом, снова прийти к раздвоению сознательного "я".
Ибо переходя с одного внутреннего
уровня на другой, "я" всегда как бы
теряется. Обретая целостность и поднимаясь до чистой мысли, оно боится
перестать осознавать самое себя и более не обладать собою. Живя же своей
божественной жизнью, оно боится вновь вернуться к сознанию и потерять себя
из-за раздвоения. Следовательно, оказывается, что сознание, как и воспоминание,
– не самое лучшее. Чем интенсивнее какая-либо деятельность, тем менее она
сознательна.
"Даже в состоянии бодрствования встречаются виды
деятельности, мысли и прекраснейшие поступки, происходящие бессознательно и тот
момент, когда мы размышляем или действуем: так читающий не всегда сознает самый
факт чтения, особенно если читает внимательно; человек, совершающий
мужественный поступок, не сознает в эту минуту, что поступает храбро" (I
4, 10, 21).
Сознание включается в каком-то
смысле тогда, когда имеется нарушение нормального состояния: например, болезнь
вызывает у нас шок, заставляющий ее осознать. Но если мы здоровы, мы не
чувствуем состояния своего тела. Но вот что еще важнее:
"Сознание как бы ослабляет сопровождаемые им
действия; отдельно от него они чище, в них больше интенсивности и жизни. Да, в
бессознательном состоянии существа, достигшие мудрости, ведут более интенсивную
жизнь. Эта жизнь не распространяется до уровня сознания, она концентрируется в
самой себе" (I 4, 10, 28).
