— А что в этом плохого? Десять лет назад у нас он был. Несколько часов назад ты его хотел!
Он сжал губы, и глаза его потемнели.
— Десять лет назад я был молод и глуп и не понимал, что имею. Но и тогда это не был для меня только секс, не будет и сейчас, по крайней мере с моей стороны.
— Что же тебе от меня надо? — раздраженно спросила Лорелей.
— То, что ты давала мне десять лет назад. Любовь.
Она крепко обхватила себя руками и опустила глаза.
— Не уверена, что могла бы ее дать, даже если бы хотела.
— Тогда у нас проблема, радость моя. Потому что на меньшее я не согласен. — Джек встал, собираясь выйти из палатки.
Лорелей не могла поверить. Он отверг ее. В ярости она запустила в него ботинком. Тот просвистел над ухом Джека и ударился о стенку палатки.
— Хороший бросок, дорогая. Но, боюсь, ты промахнулась.
— Иди к черту, Джек!
Опять ничего. Джек сбросил рюкзак и сел у выхода из узкой щели каньона, не замечая красноватой пыли и острых камней. Уронив голову на руки, он зажмурился.
Перед ним возник образ Бенджамина Тимса. Мысли о старом золотоискателе неотступно преследовали его. История, рассказанная стариком, ударила его, как товарный поезд. Не пошел ли он по той же дорожке? Десять лет назад он потерял Лорелей, потому что погнался за возможностью найти клад. А сколько раз отдавал все свои сбережения в обмен на шанс отыскать коренную жилу! Даже то судовое предприятие не стал покупать потому, что погнался за шахтой Голландца!
Через тридцать лет он станет таким же, как Бен Тимс, — одиноким стариком, который потратил жизнь на поиски иллюзорных кладов, теряя при этом истинные сокровища.
Почему в течение десяти лет он самонадеянно считал, что Лорелей продолжает его любить, раз он сам ее любит? О, вчера он мог соблазнить ее, это же ясно. Он с ума сходил от желания и чувствовал себя нахальным бандитом, как она его обозвала, но знал, что ему мало покорить ее тело. Он хотел того, что потерял, — хотел любви. В отместку идет сегодня за ним с холодным, чужим взглядом и почти не разговаривает. Может, это и к лучшему? Так ему легче удержаться от искушения поцеловать ее и надавать обещаний — может быть, пустых. Не просить же ее о свадьбе, когда у него ничего нет!
Вот если бы удалось найти шахту, он пришел бы к ней не с пустыми руками, попросил бы у нее прощения — и любви. Он знает Лорелей, наверняка в ней сохранилась искра любви к нему. А тогда уж он даст ей то, что по глупости не успел сделать Бен Тимс: навсегда прекратит охоту за сокровищами. Купит лодочную станцию, станет респектабельным бизнесменом, и она сможет им гордиться.
