— Ты хочешь, чтобы я помогла решить, где искать?
— Вот именно. Раньше ты любила разбираться в картах, и тебе это хорошо удавалось.
— Откуда ты знаешь? Мы же никогда не искали то, о чем говорили.
— Помнишь те три испанских корабля? Мы смотрели журналы и пытались угадать, где они затонули.
— А, там еще была молодая аристократка, которая украла фамильное изумрудное ожерелье из своего приданого и отправилась к любовнику?
— Да.
— Согласно легенде, корабли были захвачены пиратами, которых наняла семья, чтобы вернуть женщину домой. Вместо этого они ее убили, а корабли потопили.
— И драгоценности так и не были найдены.
Лорелей вспомнила, как они целыми днями изучали журналы и строили планы, как найти пропавшие корабли. С невольным волнением она спросила:
— Ты нашел корабли? И драгоценности?
— Не совсем. Головной корабль и драгоценности я не нашел, зато отыскал один из меньших кораблей, а на нем — сундучок с золотыми дублонами. Он лежал как раз там, где ты говорила.
Значит, она оказалась права. Ее охватила досада. Хотя сейчас трудно представить, что когда-то она готова была пуститься в эту авантюру, ей стало жаль, что ее не было с ним, когда он нашел корабль. С невольной грустью она подумала об аристократке и о том мужчине, который ее не дождался. И куда подевались драгоценности?.. Она отбросила глупые мысли.
— Какое это имеет отношение ко мне?
— Ну как же! Если бы не ты, я не нашел бы корабль. А теперь мы вместе найдем шахту Голландца. Все будет как раньше — ты и я, одна команда. Только на этот раз все сделаем вместе.
Она подавила всплеск эмоций, вызванных его словами.
— Нет! Мы не можем вернуться в прошлое. Я не хочу возвращаться. Все уже иначе, мы изменились. Я не та девчонка, что десять лет назад влюбилась в тебя.
Он потемнел.
— Это так. Но вчера меня целовала та же женщина, которая десять лет назад сказала, что любит и выйдет за меня замуж. — Он выплеснул остатки кофе и встал. — Заканчивай завтрак. Я начинаю грузить все в машину.
— Подожди! — Лорелею охватила паника. — Что?
— Я уже закончила. — Она одним глотком выпила кофе и встала.
— Отлично. Убери посуду, пока я загружаюсь.
— Терпеть не могу кухонную работу. — Нервы у нее напряглись до предела.
— Душечка, я с огромным сожалением вынужден напомнить, что здесь не кухня, а лагерь.
— Все равно не люблю. В детстве наубиралась.
— Потому что сестры помыкали тобой.
Это было правдой, но сейчас не имело никакого отношения к делу.
— Я соберу вещи, а ты вымой посуду.
