Помешали десятиклассники, двое из которых были в числе кладоискателей. Товарищи по учебе подняли их на смех, и они устроили Ромке допрос с пристрастием.
Прежде всего силой отняли у него записку на пергаменте. Прочли ее. Строчки, выведенные красными чернилами, оказались бессмысленным набором английских слов.
Тогда десятиклассники взялись за Ромку всерьез. И он, поняв, что разозлились они не на шутку и ему грозят большие неприятности, признался во всем. Историю с кладом он просто выдумал. Английские слова списал наугад из той самой книги, что приносил тогда ребятам в школу. А пергаментную бумагу он тер целый час, чтобы выглядела она подревнее.
Этим и закончились удивительные события на острове Четырех сосен. Этим, если не считать, конечно, того незначительного факта, что десятиклассники основательно поколотили Ромку…
* * *
— Неужто все так было? — давится от смеха Гражина.
— Клянусь головой осьминога!
— Вот это да! Вот это разыграл!
— Понимаешь, уж очень скучно было. Вот я и придумал. Обман, конечно. Зато, ух, как интересно!
Они подошли к ручейку с прозрачной водой. Неведомо где рождается он на острове. Песок, песок, и вдруг — упрямые струйки. Кажется, ни за что не устоять им перед этим песчаным океаном. Но вот уж который год приезжает Ромка на остров, а ручеек не иссякает. Весело журчит, пробивая себе путь к морю.
— Ставлю тебе, Ромка, за поиски клада «пять»!
— Рад стараться!
— Подожди, подожди-ка… — Гражине приходит в голову ужасная мысль. Она останавливается и пристально смотрит на мальчика. — А тайна корабельного кладбища существует? Говори честно!
— Ну вот! — сразу сник Ромка. — Да я, если хочешь знать, тебе первой свой тайный лаз открыл! Понятно? Первой со всеми подробностями о пиратском кладе рассказал! Понятно?
И Гражину оставляют последние сомнения.
Но вот уже и лодка, на которой они приехали. Катера на острове Четырех сосен не оказалось.
Ромка задумывается, достает из кармана карту.
— Поискать бы за маяком…
— Ехать пора, — напоминает Гражина. — Ведь сбор ровно в три. Или забыл?
Ромас просит девочку показать, как гребут «по-черноморски», а сам, разложив на кормовой банке карту, погружается в размышления…
