— Собирался?
— «Не могу, — говорит, — барышня, допустить, чтобы вы в одиночку сталкивали лодку в море», — подражая старику, фальцетом залилась девочка. — Я сказала, что не в одиночку, что нас тут шесть человек. Тогда он вкрадчиво так спрашивает: «Случаем, Ромаса Дайлидониса среди вас нет? Очень он мне нужен. Дело преважнейшее». — «Нет, — отвечаю, — мы с ним не дружим». — «Правильно, — говорит, — безобразник и насмешник. Подальше держитесь. А я до него все равно доберусь».
— Приятелями были, — сокрушенно вздыхает Ромка. — Теперь последним человеком считает…
— Обидно. Когда зря — всегда обидно. Но мы еще ему докажем.
День выдался чудесный. Солнце светило по-летнему, на небе ни облачка. Море без единой морщинки, словно всю ночь кто-то старательно отглаживал его тяжелым утюгом. Далеко-далеко, у самого горизонта, чернел крошечный силуэт какого-то судна. Там проходит главная морская дорога. Днем и ночью плывут по ней корабли изо всех стран мира. Дымят, торопятся. Одни сворачивают в Клайпеду, другие продолжают путь на Ригу и Ленинград.
Метрах в трехстах от берега над лодкой запарили чайки. Крупные. Крикливые. Они то висели на месте, то камнем падали вниз, выхватывая из воды рыбешку.
— Тут сейчас только сети метать, — говорит Ромка. — Салачные.
Он сидит на веслах и сильными гребками гонит лодку вперед. Гражина примостилась на носу. Время от времени она опускает руку в море. Вода, упруго обтекая пальцы, настойчиво выталкивает их на поверхность.
— Ты куда собираешься на каникулы? — спрашивает девочка.
— Никуда.
— Мать не пускает?
— Что ты! Сам не хочу. Пионерлагерь — по горну вставай, по норме загорай, под присмотром купайся, по команде питайся. Не для меня!
Гражина рассмеялась.
— Да у нас тут лучше любого курорта! — Ромка бросает весла и широко разводит руками, словно хочет разом обнять весь этот прекрасный мир. — А ты поедешь?
— Поеду. Вместе с отцом. У нас на Черном море много друзей.
Лодка уходит все дальше от берега. Вода посветлела, стала прохладной.
— Через неделю табели раздадут…
— Ну и что?
— Интересно.
— Хм! Вечно вы, девчонки, чепухой интересуетесь. Нет двоек — и ладно! Клянусь головой осьминога!
— Наверное, ты троечник? — оживилась Гражина.
— Захочу — круглые пятерки будут. Жаль только время терять.
— Понятно. Точь-в-точь девчонка капризная.
— Кто? Я?
— Ага. Воли нет, вот и оправдываешься.
Ромка негодующе сплевывает. Часто и зло заскрипели уключины.
…Лодка с ходу врезалась в прибрежный песок.
