— Здесь я спал после того, как получил письмо из школы. Оно напугало Дурслей, и меня переселили сюда.
Он снова открыл дверь, впуская преподавателей, и сам вошел следом, отметив, что Снейп успел пересчитать все замки, нацепленные на нее снаружи. Четверым здесь было тесно. Гарри видел, как остальные разглядывают его скудную мебель и решетку на окне. Опустившись на колено, он приподнял одну из половиц:
— Тут я прятал свою палочку и другие ценные вещи. Остальное было заперто в сундук до конца каникул.
— По крайней мере ваше одиночество скрашивала кошка, — с напускной веселостью предположила профессор Макгонагалл, указывая на прямоугольное отверстие в двери.
— Нет, сюда просовывали хлеб и воду. Меня часто запирали на несколько недель кряду, хотя и выпускали ненадолго — поработать по дому.
Тишина на этот раз показалась такой вязкой, что ее можно было потрогать. Гарри первым вышел наружу и вновь сел на свой стул.
Не говоря ни слова, Дамблдор наколдовал еще чаю и разлил его по чашкам.
— Вы, должно быть, ненавидите их. И нас заодно, — прошептала Макгонагалл.
— Я ненавидел их, — согласился Гарри, — пока летом прошлого года, сразу после гибели Сириуса, не поговорил по душам со своей тетушкой. Тогда-то я и понял, как несправедливо с ними поступили, — ему не удалось скрыть упрек в голосе.
— Вы их жалеете? — изумление профессора Снейпа было очевидным.
— Да, — кивнул Гарри, поворачиваясь к Дамблдору. — Сэр, обещайте мне…
— Обещать? Что же? — удивился Дамблдор.
— Обещайте, что продолжите оплачивать обучение Дадли. Ему остался всего год школы.
Дамблдор серьезно посмотрел на сидящего перед ним молодого человека. Привычные устои его мира рушились на глазах, и сохранить их казалось непосильной задачей. Стараясь не выдать своего потрясения, он ответил:
— Конечно, Гарри.
— Спасибо, сэр, — с облегчением выдохнул Гарри. Одной из поставленных себе целей он уже достиг.
— Вы, наверное, любите кузена, мистер Поттер, — тепло заметила Макгонагалл.
Гарри рассмеялся.
— Мне жаль вас разочаровывать, профессор, но я его терпеть не могу. А вот с его матерью у меня, в некотором роде, взаимовыгодная сделка.
— Не соблаговолите ли объясниться? — вмешался Снейп.
Гарри посмотрел на него. Снейп сидел неестественно прямо и держал чашку с наигранной небрежностью. «Он и в самом деле потрясающе выглядит, — подумал молодой человек, ощущая не вовремя разливающееся в паху напряжение. — Успокойся! Держи себя в руках!» Отведя глаза, он снова обратился к Дамблдору:
