Как видно, у Коалиции и у Горского были разные планы. В тот день, когда туманное утро обрисовывало размытые очертания заснеженного берега, а волны мерно накатывались, на берег, шурша галькой, и у окончания бетонного волнолома изредка взлетали, раскидывая веером брызги, в течение часа несколько боевых кораблей Коалиции, отделившись от основной группы, внезапно приблизились к берегу и блокировали выход из бухты. Два десантных корабля на подводных крыльях ринулись прямо в порт, и остальные спешили к берегу. С моря летели десятки самолетов и вертолетов, и горожане, разбуженные их гулом, из окон квартир видели, как вдалеке, где-то над аэродромом, серыми точками раскрывались купола парашютов.
Редкие прохожие и еще оставшиеся физкультурники, в столь ранний час уже совершавшие пробежку по пляжу, завидев приближавшиеся к берегу десантные корабли, быстро ретировались. Владельцы собственного транспорта, стараясь как можно быстрее уехать, с бешеной скоростью проносились по вьющемуся между морем и невысокими холмами шоссе. Спустя час, по улицам города уже ехали бронированные автомобили, на перекрестках, шустро орудуя инструментами, солдаты монтировали противоосколочные укрытия. На их черных хмурых лицах читалось раздражение. Еще бы! Уже четвертые сутки они толком не мылись и не спали в нормальных условиях, бездельничали, слоняясь по палубам и ссорясь с корабельными матросами.
Тем временем, малочисленные российские военные заслоны и подразделения пограничников оказались будто отрезанными от внешнего мира.
«Проблемы связи с абонентом», прочитал мерцающую надпись на экране «мобильника» молодой сухощавый полковник. Он опробовал и несколько телефонов, молчаливой вереницей выстроившихся на приставном столе, поднимал поочередно трубки то одного, то другого, стучал по клавише, ждал, еще стучал, но все было бесполезно. Полковник вызвал связиста.
- Отключили нас, - оправдываясь, ответил тот, - каналы арендованные, и это... вы же знаете... а они взяли и отключили.
- Почему? А ты что? У тебя во рту мухи размножаются, а ты не замечаешь!
- Я не знаю, наладить пока не удается.
- И что теперь? - полковник выдержал паузу, борясь с подступившим чувством беспомощности, - так и будем сидеть? Звони в Москву, своему начальству, делай что-нибудь, ты понял, что я тебе сказал?
Но все было тщетно, противный сигнал, и голос на английском оповещали о недоступности абонентов. Полковник в растерянности зачем-то выдвинул и задвинул ящик стола.
