— Уж очень суровым я у тебя получаюсь.
— В некотором смысле ты самый ужасный человек, которого я когда-либо встречала. У тебя есть уверенность, что этот… Квинтон стоит за всей операцией?
— Я вообще ни в чем не уверен.
— Но ты так думаешь?
— Очень уж наглядные и крепкие связи. Натали Квинтон врывается в кабинет своего отца и упоминает имя Делани до того, как узнает о моем присутствии. Я нахожу у Чучела фотографии. Девушка снова появляется на сцене и сажает меня в лужу.
Вероника отняла свою руку от моей, обхватила колени, выпрямила спину и стала похожа на привлекательную светскую женщину, если не обращать внимания на бездонную глубину глаз и сильную грусть в них.
— Как я могу помочь тебе в борьбе с Квинтоном, Эд?
— Никак.
— Я женщина, — произнесла она, — а Квинтон мужчина.
— От одной такой мысли меня бросает в дрожь. Ты не знаешь эту крысу, не знаешь, что говоришь. Ты можешь помочь мне только в том случае, если выбросишь дикие идеи из головы.
— Они возникают, Эд, от долгого одиночества.
— Пойди повидайся с Эллен Григсби, — предложил я.
— Да, я уже думала об этом. Однако мне будет неловко.
— Ты веришь в ее невиновность?
— Я уже не знаю, во что верю, — ответила Вероника и закрыла лицо руками. Возможно, все произошло так, как считает полиция. Лепперт убил Ину Блэйн, а Эллен Григсби застрелила Джерла.
— Допустим, — сказал я. — Но девушка одинока.
Повидайся с ней. Быть может, это для тебя необходимо даже больше.
Вероника подошла ко мне и сжала мои руки.
— Неужели я дождусь, когда все это кончится! — простонала она. — Если так, то у меня будет цель в жизни.
— Все возможно, надо только стремиться…
— Я буду стремиться, Эд, в самом деле буду. Запомнив свой собственный совет, я начал пользоваться им на следующий день. Прежде всего холодная ванна и свежее белье. Купаться всегда лучше с утра. К вечеру в Тампе из крана течет тепловатая вода.
За завтраком я прикончил пинту холодного пива, три вареных яйца и четверть кубинской булки. Обычно я одновременно просматриваю газеты, но сегодня мне понадобилось открыть телефонный справочник на желтых страницах и положить его рядом с тарелкой. Одной рукой я ел, а другой записывал имена и адреса всех фотографов города.
Итак, начинался новый, жаркий, обещающий очередные мозоли на ногах день. Тянулся он долго и оказался для меня полным хлопот. Я посетил торговую палату, центральное бюро бизнеса, затем отправился к Эду Прайсу в «Джорнэл», к некоему Уайту Борну, считавшемуся превосходным профессиональным фотомастером, и наконец побеседовал с одним неопрятным старичком, который работал с камерой на тротуарах.
