На следующий день Англия приняла вызов, и война началась. Снова повторилось вчерашнее волнение. Пламенные речи были произнесены, и генерал Жубер был принят с полным восторгом, когда он приехал в коммандо, чтобы лично обратиться ко всем собравшимся. Всем коммандо было приказано находиться в полной готовности, и был выдан рацион на пять дней, состоящий из сушеного мяса и другой еды. Летучие отряды должны были вторгнуться в Наталь, а весь обоз должен был быть оставлен на месте, так что мы с братом были обязаны послать нашего слугу-туземца в главный лагерь, где были оставлены все фургоны в ожидании дня, когда они смогут двигаться дальше.
Мой брат и я присоединились к нескольким друзьями из Саннисайда, пригорода Претории, в котором мы жили, и через несколько дней мы стали плохо сбитой большой толпой, стержнем которой были пять братьев Малерб. Мы выбрали Айзека Малерба, самого старшего из них, нашим капралом, и лучше этого человека я никогда не встречал. Скоро мы стали известны как капральство Айзека Малерба. Ему было приблизительно тридцать пять лет, он был смуглым, тихим и капризным, но мы доверились ему. Его братья тоже были храбрыми мужчинами, но он стоял на голову выше нас всех. После его смерти на Тугеле оказалось, что он был достаточно состоятелен и предусмотрительно оставил жене и двум маленьким дочерям хорошие средства.
Война была официально объявлена 11-ого октября. На рассвете утром 12-ого, собранные коммандос разъехались, и мы начали свой первый марш к границе.
Насколько глаз мог видеть, что равнина изобиловала всадниками, оружием, и рогатым скотом, все это упорно продвигалось к границе. Вид был великолепный, и я никогда не забуду того восторга, с которым я ехал на войну.
Все это закончилось трагедией, и я пишу об этом в чужой стране, но память о тех первых днях неизгладима.
IV. Мы вторгаемся в Наталь
Мы достигли пограничной деревни Фольксруст перед полуднем, и здесь задержались на день, расположившись лагерем возле памятника, воздвигнутого в ознаменование битвы при Маюбе, которое произошло на соседней горе в 1881 году.
Армию разделили, чтобы облегчить проход через гористую располагающуюся впереди местность. Часть коммандос Претории, приблизительно в 300 человек, была присоединена к большому отряду в 1 500 человек, которым командовал генерал Эрасмус, по прозвищу Марула, с его братом, коммандантом Эрасмусом по прозвищу Черный Шум, бывшим его заместителем.
Они были высокими, смуглыми мужчинами, одетыми в черных пальто для верховой езды, и полуцилиндрах, отделанных крепом. В подобном стиле одевались многие бурские офицеры, что фактически стало их отличительным признаком. Генерал Марула получил свое прозвище после недавней войны с туземцами в Северном Трансваале, в ходе которой он, как говорили, отдавал приказы из-за дерева марулы, а прозвище Черного Шума было данью его темному цвету лица и склочному характеру.
