Пожав плечами, Макс почти до самого вечера работал молча, тем более и поговорить-то толком было не с кем. Доходяги-соседи работали так себе, не то чтобы спустя рукава, просто не могли так, как новый пленник… или невольник? Морковный раб – так, наверное, лучше сказать.
Руки постепенно приноровились к однообразным движениям – сорвал с грядки морковь, обрезал, бросил в ящик, так что молчание стало Максиму на руку – исподтишка он внимательно обозревал окрестности, стараясь не упустить из виду любые детали: близость полей к шоссе, кусты, деревья, количество и организацию охраны. В общем-то, поле как поле – начиналось от дороги и тянулось, тянулось, тянулось, заканчивалось где-то у горизонта… у каких-то унылых строений… у автозавода, господи! Интересно, а там сейчас что? Ясно, что ничего не выпускали – энергии-то нет, бензина – тем более. Но корпуса были огорожены высоким забором, находившимся, насколько смог заметить молодой человек, во вполне приличном состоянии.
За автозаводом угрюмо маячил город Санкт-Петербург, плохо различимый сквозь туманное марево. Дорога – шоссе – явно проходила мимо корпусов и была перегорожена все тем же забором и воротами, время от времени распахивавшимися и пропускавшими… нет, не машины – телеги! Запряженные лошадьми и быками возы, груженные овощами. Да-а-а… Кто-то – председатель Николай Николаевич? – делал неплохой бизнес, продукты – это сейчас была основная ценность.
Охранники – все, как на подбор, дюжие молодые парни, наверное, бывшие спортсмены или «братки», – к своим обязанностям относилась вполне добросовестно. Двое конных с ружьями и собакой патрулировали все подступы к шоссе, еще двое, тоже с овчарищей, все остальное поле. Не очень-то и убежишь! Здесь, на морковке, судя по количеству людей, работали максимум две бригады, остальные трудились за шоссе, а плотники – вообще черт знает где. Что-то ремонтировали или строили – на то и плотники.
Да, морковку здесь трескали все, можно сказать – уплетали за обе щеки, но только когда не видел никто из охраны. Если попадались – получали удар плетью. Впрочем, в этом отношении охранники вовсе не зверствовали, так что каждый смог угоститься в меру, даже и Макс, недоумевавший, почему это морковь убирают так рано. Судя по теплой погоде, зеленой траве и листьям, стояло самое начало сентября, для картошки-то рановато, а уж тем более для моркови. Быть может, не рассчитывали успеть до зимы? Странно…
Максим выполнил норму незадолго до конца рабочего дня, упарился, но все же был доволен – если председатель не обманывал, можно было рассчитывать на ужин. Сидевший у морковной горы Акимыч сделал очередную отметку в блокноте, где новый работник был записан просто под именем – Максим, фамилиями здесь никто не интересовался.
