— Гутрун, Воршева, — Джошуа говорил, не отрывая взгляда от пленника. Залитое кровью лицо норна светилось, как луна. — Ты тоже, Стренгьярд. Лютнист и Таузер там одни. Идите позаботьтесь о них и разожгите костер. И готовьтесь в путь. Нам бесполезно таиться теперь.
— И всегда было, смертный, — сказало существо на траве. Воршева с трудом удержалась от резкого ответа на команду Джошуа, обе женщины отошли. Отец Стренгьярд последовал за ними, сотворив знак древа и озабоченно прищелкивая языком.
— Ну, дьявольское отродье, говори, почему вы преследуете нас? — хоть голос его и был жестоким, Деорнот уловил своего рода любопытство в тоне принца.
— Я ничего не скажу, — тонкие губы приоткрылись в злой усмешке. — Жалкие недолговечные, вы еще не научились умирать, не получив ответов на вопросы?
Разъяренный Деорнот шагнул вперед и пнул это отродье своей обутой в сапог ногой. Норн поморщился, но никак иначе не показал боли.
— Ты дьявольское отродье, а дьяволы — мастера лгать, — рявкнул Деорнот. Голова у него страшно болела, и вид этого ухмыляющегося тощего существа был просто невыносим. Он вспомнил, как они кишели в Наглимунде, словно черви, и ярость взыграла в нем.
— Деорнот… — предупредил Джошуа, потом снова обратился к пленнику: — Если вы так могущественны, почему вы нас просто не прирежете, и дело с концом? Зачем тратить время на тех, кто настолько вас слабее?
— Мы больше не будем ждать, не думай, — издевательский тон голоса норна приобрел нотку удовлетворения. — Вы схватили меня, но мои товарищи узнали все, что нам нужно. Можете уже обратить предсмертные молитвы человечку на палочке, которому вы поклоняетесь, ибо нас ничто не остановит.
Теперь уже не выдержал Айнскалдир и двинулся к норну с рычаньем.
— Собака! Богохульствующая собака!
— Молчи! — оборвал его Джошуа. — Он делает это нарочно.
Деорнот положил предостерегающую руку на мускулистое плечо риммера. Непросто было сдержать холодный, но быстрый нрав воина.
— Так, — сказал Джошуа, — что ты имел в виду, говоря, что вы узнали все, что нужно? Что ты имел в виду? Говори, или я разрешу Айнскалдиру заняться тобой.
Норн засмеялся, как будто прошелестел ветер в засохших листьях, но Деорноту показалось, что он заметил перемену в его лиловых глазах, когда говорил Джошуа. Казалось, принц затронул какую-то деликатную тему, коснулся чего-то особенного.
— Убейте же меня, быстро или медленно, — дразнил их пленник, — я больше ничего не скажу. Ваше время — время всех смертных, непостоянное и в то же время надоедливое, как насекомое, — ваше время кончается. Убейте меня. Те, что не знают света, споют обо мне в глубоких недрах Наккиги. Мои дети будут вспоминать мое имя с гордостью.
