Сказки для падчерицы | страница 4
пока дозволяли.
Лагерный смертный холод
ему прописали,
нары да серые стены —
зэ-ка Иоганну.
Вина его несомненна:
он был цыганом.
Выдрана, осквернённа
жизни страничка.
Его принеси письмо нам,
чёрная птичка!
Свадебная
На снегу простынном — розы.
На щеках из бронзы — росы.
Заплетают пряди-лозы
В плети-косы.
Что жених? Он здесь не главный.
Выпевают люди славу
Твоему отцу. Заздравно
Пьют отраву.
Что бледна ты? Льются песни,
Не сиди — пляши, невеста,
Разве свадьба не чудесна?
Всё по чести!
Романи бахт[4]
К кочевой звезде уводит
Млечная дорога.
Как давно мы не видали
На дорогах Бога!
Мы его ещё поищем —
Нам терпенья хватит —
По асфальту автобанов,
По болотным гатям...
Уберу-ка из колоды
Карты чёрной масти,
Посижу да нагадаю
Нам немного счастья...
В полутьме звенит гитара
О цыганской доле.
Где-то бродит наше счастье
По ночному полю...
СКАЗКИ ДЛЯ ПАДЧЕРИЦЫ
Бабка Варвара
Падали листья, ветки хлестали ветер, собаки выли.
Старая бабка Варвара молилась на календарь.
Бабка Варвара давно и усердно готовит себя к могиле,
так, как готовились все её бабки встарь.
Вышита чёрным крестом рубаха из серо-седой холстины,
белый платок отложен на полку с таблетками от хвороб;
в грубый подол рубахи зашиты четыре пера воробьиных,
и у печи давно стоит домовина, по-современному то есть — гроб.
Старая бабка Варвара молилась, поклоны била.
Где-то неслось машинами и поездами её письмо:
«Правнучка Настя — писала — голубка моя белокрыла,
ты приезжай, не мешкай, чую, выходит мой срок этой зимой.
Ты не грусти и не бойся, мы все там будем, Настасья,
дай тебе бог прожить столь же, сколь я жила,
только не так, как я, лучше в миру да согласьи.
Ты приезжай, смотри, двадцатого-то числа.»
Свечка коптила, ставни гремели глухо, дрожали стёкла.
Голенький клёныш у тына, тощий без листьев, дрог.
Злой и косматый, в медвежьей шкуре, с картинки блёклой
молча глядел на Варвару древний, забытый, суровый бог.
Сын Луны
Ринке
Город пищит углами: ищут поживу крысы,
Сына Луны, младенца с нежным жасмином щёк.
Делят углы ночные быстрые биссектрисы,
Льётся по колыбелькам серый крысиный шёлк.
Робко глядят с комодов толстые морды кошек.
Прячут хвосты собаки между мохнатых ног.
Поторопитесь, крысы! Бледный тимьян ладошек
Ждёт в катакомбах мокрых серый крысиный бог,
Скалит нетерпеливо мелкие злые зубки,
В темень таращит чутко, насторожив, усы,
Ждёт, рассыпаясь дрожью, будто с похмелья — кубка:
Скоро он будет рядом. Свет его сердца. Сын.
У царевны
A Veravicca
Как у царевны чертоги белы, да, белы, ровно крылья лебяжьи,
