Самой темпераментной особой в комнате была Афина. Молли решила начать с нее.
— Лорд Максвелл, — сказала она, — какую роль Афина исполняла в последний раз в «Друри-Лейн»? К сожалению, у меня выскочило из памяти, но вы наверняка бываете на всех ее спектаклях.
В глазах лорда Максвелла мелькнуло недовольство.
— Извините, но я прикидываю свои шансы.
Он уставился в карты, уклонившись от ответа.
Щеки Афины порозовели, и ее красивые брови сошлись на переносице.
— Кажется, это была роль ведьмы? — обратился Ламли к Афине. — В «Макбете».
Афина состроила гримаску.
— Мне следовало сыграть леди Макбет.
— О нет, — возразил Ламли. — Из тебя получилась отличная ведьма.
Молли прикусила губу, сдерживая смех. Ламли, благослови Бог его доброе сердце, был не слишком искушен в лести.
— Надо заметить, что Афина — единственная ведьма, которую гримерам не удалось сделать уродливой, — небрежно обронил лорд Максвелл. — А роль леди Макбет ей не дали только потому, что директор спит с актрисой, сыгравшей эту роль.
Афина одарила его ослепительной улыбкой.
О черт.
Молли решила зайти с другого бока. Склонившись к Афине, она изобразила понимающую улыбку.
— Он дарит тебе твои любимые цветы?
— Розы, — обронил Максвелл. — После каждого спектакля.
Ламли издал одобрительный звук.
— Но мои любимые цветы — орхидеи, — сообщила Афина с обиженным видом. — Жаль, что ты до сих пор этого не знаешь.
— Все я знаю, — отозвался лорд Максвелл довольно натянутым тоном.
Афина презрительно фыркнула.
Ламли сбросил карту, Максвелл взял ее.
— И ты никогда не приносил мне цветы лично, — сказала Афина.
Лорд Максвелл прижал свои карты к груди.
— Конечно же, приносил. — Его глаза раздраженно сверкнули. — В тот единственный раз, когда я был в театре.
— Вот именно. — Афина поджала губы. — Обычно ты присылаешь их с посыльным. Он противный, и от него разит луком.
— Лондон навевает на меня скуку, — сказал лорд Максвелл. — Тебе это отлично известно.
Афина коротко кивнула. Но ее глаза наполнились слезами.
Отлично, подумала Молли. Похоже, ее план работает.
— Я хочу, чтобы ты пришел на закрытие сезона, — прошептала Афина. — Или в мой день рождения.
Ламли чуть не поперхнулся бренди.
— Я полагал, что дорогие побрякушки, которые я тебе дарю, компенсируют мое отсутствие, — отозвался лорд Максвелл, — как и многочисленные поклонники, которые справедливо называют тебя лучшей актрисой на лондонской сцене. — Он залпом допил бренди и бросил на стол карту. — Твой ход, Ламли.
