Затем Седрик повернулся к Молли — взбешенный, судя по его сдвинутым бровям, — и выплюнул виноградину на тарелку.
— Как ты можешь думать о подобной ерунде в такой момент? — прошипел он.
У Молли было такое чувство, словно ей влепили пощечину. Но она только расширила глаза и попыталась придумать что-нибудь эффектное и романтическое, чтобы ответить ему.
Гарри подавил усмешку, наблюдая за Молли, которая старалась не обращать внимания на выходки своего спутника. Он знал Седрика Оллистона еще по Итону и всегда считал его занудой и краснобаем.
— Действительно, — сказала она. — Как я могу думать о чем-либо, кроме нашего венчания в Гретна-Грин, дорогой?
О Господи.
Оллистон поднялся.
— Пойду посмотрю, как там лошади, — сказал он.
Гарри не сомневался, что он пошел посмотреть, где обретается очаровательная Фиона. Он заметил похотливый блеск в глазах Оллистона, который этот болван даже не удосужился скрыть от Молли.
Молли улыбнулась и помахала рукой:
— Буду ждать!
Когда Оллистон вышел, Молли повернулась к нему.
— Мне жаль, что ты так и не нашел свою настоящую любовь, — произнесла она легким тоном женщины, которую обожают.
— Если то, что связывает тебя с Оллистоном, настоящая любовь, то я без нее обойдусь, — огрызнулся Гарри. — К тому же чертовски трудно найти любовь, таскаясь по всей Европе с королевской армией в течение пяти лет.
Молли напряглась и вздернула подбородок. Она в этом не виновата. В конце концов, это он поцеловал Пенелопу!
Они замолчали. Гарри занялся едой, а Молли скребла вилкой по своей тарелке, раздраженно косясь на его сверкающие сапоги, которые, как она подозревала, он полировал шампанским. Ворот его рубашки был распахнут, открывая курчавую поросль на груди, и когда он зевнул, достаточно громко, чтобы разбудить мертвого, на его загорелой шее проступили жилы.
— Господи, — буркнула себе под нос Молли.
Гарри усмехнулся, сверкнув белыми зубами, но его глаза сузились.
— Похоже, я переусердствовал с развлечениями прошлой ночью.
Переусердствовал с развлечениями?
Молли одарила его свирепым взглядом, ничуть не удивленная его наглостью.
Посетители разошлись, и в зале остались только Молли, Гарри и два старика у бара.
Молли вздохнула:
— Пожалуй, я пойду поищу своего нареченного.
— А я свою прелестную спутницу.
Гарри бросил на стол несколько монет и поднялся из-за стола.
— Ты хотел сказать — свою потаскушку? — уточнила Молли.
— Да, — отозвался Гарри. — И слава Богу, мне не придется везти ее в Гретну.
