ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
СТРАДАНИЯ ДУШИ
Обязанности священника весьма трудны, но я благодарю Бога за такую возможность духовного роста. Иногда, находясь рядом с людьми, испытывающими страдание, вы обретаете нечто важное. В определенном смысле они учат нас терпению и по-настоящему христианской жизни. Иногда я чувствую себя избранным, хотя бывает очень трудно соприкасаться с их миром, полным боли.
Отец Кармине де Филиппис
— Твои слова ничего не стоят, — рычал утробный голос, обращавшийся к отцу Кармине.
Капуцин стоял перед сестрой Ханикой, возложив правую руку на лоб монахини, с распятием в левой руке.
Женщина мучительно стонала.
Сидевший напротив отец Гэри неотрывно всматривался в ее лицо. За две недели, прошедшие с последнего визита монахини, он наблюдал много сеансов экзорцизма, включая несколько весьма драматичных, в которых слышался хриплый голос демона — но его продолжало удивлять, с какой неистовой силой сестра Ханика реагировала на молитву.
— Я сильнее тебя! — не унимался яростный рык. Монахиня несколько раз вздохнула, испуская неприятные, больше похожие на скрип звуки: — Ииих… Ииих… Ииих… — и оскалила зубы.
Отец Кармине продолжал декламировать:
— Adiuro te, maledicte draco, in nomine Domini nostri Iesu Christi eradicate et effugare ab hocplasmate Dei. Приказываю тебе, мерзкий змий, именем Господа нашего Иисуса Христа, изыди вон и оставь это создание Господне.
Голос взорвался, негодуя:
— Неужели? Ты кем себя вообразил? Ничего ты не сможешь! Ибо нас много!
Отец Кармине невозмутимо продолжал молитву:
— Ipse Christus tibi imperat, qui te de supernis calorum in inferiora terrae demergi prcacepit. Тебе приказывает сам Христос, низвергший тебя с высот рая, сбросивший тебя в глубокие щели земные.
Священник опять выделил слово «приказывает», повторив его несколько раз.
— Ты так думаешь? — вскрикнула сестра Ханика.
Отец Кармине не утратил спокойствия.
— Illum mitut, qui in Isaac immolatus est, in Ioseph venumdatus, in agno occisus, in homine crucifixus, deinde inferni triumphatorfuit. Da locum Christo, in quo nihil invenistide operibus tuis. Устрашись же принесенного в жертву вместо Исаака, проданного вместо Иосифа и убитого вместо агнца, устрашись того, кто распят вместо человека и кто победил ад. Уступи Иисусу место, где нет ничего от тебя.
Поведение сестры Ханики неожиданно резко изменилось. Вместо досады и высокомерия в голосе появились хнычущие и скулящие интонации.
— Вastа, — просительно и едва слышно проговорила одержимая. — Хватит. Пожалуйста, хватит.
