«Они спят, — думал молодой человек, — и не ведут подсчетов».
Продолжая свое путешествие, он свернул в зал, где то и дело наталкивался на размещенные там гигантские кассы.
Внезапно Мишель почувствовал, как почва уходит у него из-под ног: раздался страшный грохот, двери залов с треском захлопнулись, засовы и задвижки мгновенно запали в свои пазы, оглушительно завыли спрятанные в карнизах сирены. Вспыхнул яркий свет. Мишель же между тем стремительно скользил вниз, скатываясь в какую-то бездонную пропасть.
Оглушенный и смертельно испуганный, он, едва почувствовав под ногами твердую почву, тотчас попытался бежать. Но тщетно! Он очутился в железной клетке.
В тот же миг к нему бросились какие-то едва одетые люди.
— Вот он, вор! — кричал один.
— Попался! — вторил другой.
— Зовите полицию!
Среди свидетелей своего несчастья Мишель сразу же узнал месье Касмодажа и кузена Атаназа.
— Вы? — воскликнул один.
— Он! — подтвердил другой.
— Вы хотели вскрыть мою кассу!
— Только этого еще не хватало!
— Да он просто лунатик, — заметил кто-то.
К чести юного Дюфренуа, подобное мнение возобладало в умах людей в ночных рубашках. Невинную жертву усовершенствованных касс, умевших самостоятельно себя защитить, высвободили из клетки.
Дело в том, что, пробираясь в темноте на ощупь, Мишель Дюфренуа дотронулся до кассы с ценностями, чувствительной и целомудренной, как юная девушка. Сразу же заработал механизм безопасности. В зале открылся раздвижной пол, а в конторах резко захлопнулись двери и вспыхнул яркий свет. Разбуженные оглушительными гудками служащие бросились к провалившейся в подвал клетке.
— Теперь будете знать, — сказал банкир молодому человеку, — как гулять там, где вам нечего делать!
Пристыженный Мишель не нашелся, что ответить.
— Но каково! — воскликнул Атаназ. — Вот уж действительно хитроумная штука!
— Однако, — возразил ему господин Касмодаж, — эту машину только тогда можно будет назвать совершенной, когда вор, помещенный в опломбированный вагон, с помощью толкающего устройства прямиком окажется в префектуре полиции!
«И особенно, — подумал Мишель, — когда машина сама же вынесет ему приговор по статье кодекса: кража со взломом».
Но, оставив подобное замечание при себе, он под всеобщий хохот выбежал из зала.
