Джексон только что начал расстегивать черную рубашку, в которой был на приеме, когда Тейлор вошла в комнату. Лицо ее казалось сосредоточенным. Она старалась снять ожерелье.
— Дорогой, ты не мог бы…
Она повернулась к Джексону спиной и откинула волосы в сторону, обнажая затылок. Кремовую кожу оттеняло синее платье.
Джексон подошел к ней и молча расстегнул ожерелье, но Тейлор не ушла сразу, а осталась стоять на месте, слегка наклонив голову, и Джексон не смог сдержать себя. Он склонился и припал губами к затылку жены, слегка придержав ее за бедра.
Она удивленно ахнула.
— Джексон!
— Да.
Так как она не пошевелилась, он снова поцеловал ее и сжал чуть крепче. Боже, какая же она мягкая! Желание прижать ее к нижней части живота сделалось почти неодолимым.
— Что ты делаешь?
— Доставляю тебе удовольствие… И себе.
Новый поцелуй. Только сила воли заставила его оставаться неподвижным.
— Сексуальное удовольствие? — спросила Тейлор едва слышным шепотом.
Джексона охватило чувство вины. Он отступил.
— Прости, piccola. Я не должен был заходить далеко. Поцелуй еще не означает разрешения на большее.
Тейлор не взглянула на него, но покачала головой.
— Иди дальше.
Джексон застыл.
— Тейлор!
— Я устала бояться. Хочу узнать, как это бывает. — Это объяснение было настолько в духе Тейлор, что Джексон без труда ей поверил. — Ты никогда не обижал меня, поэтому у меня нет причины бояться. Покажи мне.
— Ты уверена?
Она оглянулась на него через плечо, сдвинув брови.
— Да. — Она бросила ожерелье на столик, стоявший в углу комнаты. — Джексон, а если я не смогу… дойти до конца?
— Маленькая моя, ты проведешь финишную черту там, где захочешь. Мы всегда сможем остановиться. Последнее слово за тобой.
— А мне можно до тебя дотрагиваться?
Неуверенные пальцы, легкие, словно крылья бабочки, прикоснулись к его руке.
— В каких угодно местах, — удалось выговорить Джексону, вспомнившему о прикосновениях Тейлор накануне.
— Ох, хорошо! — Вздох облегчения. — Ты, наверное, заметил, что я не могу владеть собой, когда прикасаюсь к тебе.
Смеясь, он обнял ее за талию и уткнулся лицом в теплую шею.
— Чему ты смеешься?
Вновь припав к нему, она стиснула маленькими руками руку, лежавшую на ее животе.
— Я подумал, что со мной происходит то же самое, когда дело касается тебя, piccola.
— Джексон, — прошептала она. — А ты знаешь, что у тебя рубашка наполовину расстегнута? Можно я расстегну ее совсем?
