Первой нашей заботой были официальные визиты. Обычно такие встречи сопровождаются обменом любезностями, но проходят скучно и утомительно. Каждый с нетерпением ждет, чтобы прошли наконец положенные минуты и можно было попрощаться. Да, мы с Вильмом уже привыкли к тому, что нас считают личностями странными и стараются как можно скорее от нас избавиться. При встрече с адмиралом не прошло и нескольких минут, как он выдвинул ящик стола, достал оттуда пачку бумаг и сообщил неприятную новость:
— Через несколько дней задуют пассаты. Ознакомившись с метеорологическими данными о зимних пассатах за последние несколько лет, вы поймете, что вам не удастся отбуксировать свой батискаф в намеченный район — это в 120 милях от берега.
Военно-морская база Дакара — хорошо смазанный механизм, колесики которого вращаются слаженно и послушно. Мы для него были чуждыми элементами, претендующими на поддержку и помощь. Конечно, мы не какие-нибудь авантюристы, а офицеры французского флота, но для адмирала наше предприятие имело одну неприятную сторону. Дело в том, что предстоящим погружением интересовался весь мир, по крайней мере все крупные газеты. Будет ли погружение успешным? На карту была поставлена репутация флота. Может быть, лучше не рисковать? Может быть, использовать наступление сезона пассатов как удобный предлог для отмены операции и отослать домой беспокойных гостей? Наскоро просмотрев метеорологические сводки, мы с Вильмом заверили адмирала, что сделаем все возможное — и даже невозможное — для успеха своего начинания. Наш энтузиазм как будто произвел на адмирала благоприятное впечатление. Скоро он поднялся, давая понять, что визит окончен, и мы, простившись, покинули его кабинет.
Двое суток спустя в Дакар прибыл «Див», а за ним и «Эли Монье». Экспедиция была укомплектована почти полностью — почти, потому что у меня пока не было «экипажа». В сущности, говорить о «моем экипаже» было еще рано. Ведь официально командиром батискафа меня не назначали, да и командовать мне было некем. В море я представлял собой нечто вроде пирата. Такое положение дел сохранялось до 1959 года.
Устав, по-видимому, сопротивляться моим домогательствам, министерство в 1953 году прислало мне в помощь двух старшин и главстаршину Роста. Роста был электрик и раньше служил на подводных лодках; я впервые увидел его за несколько дней до отъезда из Тулона.
Я тогда и не догадывался, что услугами этого бесценного специалиста мне предстояло пользоваться еще восемь лет. В Дакар его доставил гидросамолет военно-морского флота, который чаще ремонтировался, чем летал, и потому прибыл сюда только 9 января. И военный человек подвержен превратностям судьбы. Вслед за Роста появились и подчиненные ему старшина-механик и старшина-торпедист.
