— К кому ты имеешь честь принадлежать? — спрашивает Майка.
— К свидетелям твоих клептоманских склонностей. Я видел, как ты украла у Пумс губную помаду.
— Я украла помаду?
— Ты подняла с пола помаду, которая выпала из ее сумочки, и украдкой переправила ее в кармашек твоего платья, где она и находится в данный момент. Давай помаду и забудем об этом. Скажу, что нашел ее под столом.
— Не отдам, — отвечает Майка, совершенно не выбитая из колеи моей проповедью. — Это моя помада!
— Она выпала из сумочки Пумс, я видел, как ты подняла ее вместе с расческой.
— Выпала из сумочки, потому что она была в сумочке. Пумс украла ее у меня и положила туда, понятно?
Майка вынула из кармашка золотой цилиндрик и вращает его в пальцах.
— Ты представляешь себе, сколько стоит такая помада? — спрашивает она. — Или считаешь, что твоя секретарша так богата?
— А может быть, бедняжка недоедала месяц, чтобы купить ее, или получила от кого-нибудь в подарок.
— Не упрямься, Монти, Украла и все тут. Между нами говоря, женщины довольно часто уводят друг у друга такие мелочи и не считают это чем-то особенным. Но поскольку я привыкла к этой помаде, то просто воспользовалась возможностью вернуть ее, вот и все. И нечего тебе делать из мухи слона.
— Когда она украла, в какой момент?
— Во время моего первого посещения кабинета, еще до того как я поднялась к тебе в квартиру. Моя сумочка не запирается, из нее не так сложно что-нибудь вынуть. Должно быть, я отвернулась на секунду, и Пумс тут же нырнула в сумочку. Пропажу я обнаружила только у тебя наверху, когда пошла в ванную приводить себя в порядок. Я подумала, что оставила ее дома. И только, когда увидела, как она выпала из сумочки Пумс, поняла в чем дело и взяла ее.
— Выдумываешь, — говорю я. — Из ванной ты вышла с накрашенными губами. Значит, помада была с тобою все время. — Да, я вышла накрашенная, но другой помадой. Тебе не мешало бы знать, что женщина должна иметь две помады. Одну на утро, другую на вечер. Я накрасилась утренней и одновременно обнаружила отсутствие вечерней помады. То есть именно этой, — произносит Майка и предъявляет мне цилиндрик, вынутый из кармашка платья, в то время как другой рукой ищет в сумочке и подносит мне второй, похожий цилиндрик.
— Извините, кальвадоса сейчас нет, могу предложить прекрасную старку, — обращается ко мне кельнер и одаряет Майку соком сельдерея.
— Нет кальвадоса? А ведь вчера был? — удивляюсь я. Кельнер разводит руками.
