Вряд ли убийцу Дженны когда-нибудь поймают. Бывшие полицейские, которых я нанял как сыщиков, оказались гораздо более способными собирать грязь на своих бывших собратьев, чем разрабатывать новые версии. После того как видеозапись нападающего на меня Ромми стала мгновенной сенсацией в Интернете и вынудила полицейского уволиться, расследованием начала руководить Тиллинг. Насколько мне известно, я по-прежнему единственный подозреваемый, и большую часть своего времени Тиллинг тратит на проверку моей финансовой отчетности, надеясь найти связь с киллером, которого, с ее точки зрения, я нанял.
То небольшое чувство удовлетворения, которое я испытал после увольнения Ромми, исчезло, когда он стал работать вместе с одним репортером из желтой прессы. Репортер сейчас трудится над книгой об убийстве Дженны. Они опубликовали отрывок в журнале «Нью-Йорк» месяц назад — двенадцать страниц беспочвенных инсинуаций, тщательно составленных таким образом, чтобы избежать иска о клевете. Теннис написал редактору гневное опровержение, которое так и не было напечатано. Единственное письмо в мою защиту было написано техасским адвокатом по бракоразводным делам. Адвокат напоминал читателям, что даже такой негодяй, как я, имеет право на справедливый суд. В последнее время Ромми постоянно мне звонит, обычно поздно вечером, чтобы заплетающимся языком бормотать проклятия в мой адрес. Сначала я был сама любезность, считая это лучшим способом обломать его, но потом стал просто вешать трубку, так как у меня пропало желание играть в его игры. И Ромми — не единственный, кто звонит мне по ночам: он был абсолютно прав насчет соседей.
Родители Дженны не дали мне ни единого шанса объясниться. Мэри потребовала, чтобы я отказался от права управлять имуществом Дженны в ее пользу, и я согласился, надеясь, что она вступит в диалог. Однако она тут же подала на меня гражданский иск о смерти в результате противоправных действий, направленных на завладение недвижимостью, и добилась решения суда, которое заморозило все наши с Дженной общие счета. Мой адвокат считает, что миссис О’Брайан может выиграть дело, хотя надежных доказательств у нее нет. Никто не любит богатеньких типов, которые изменяют своим женам и врут копам, сказал бы он, если бы хоть раз был откровенен. Если я проиграю, политическое давление может вынудить окружного прокурора Уэстчестера завести на меня уголовное дело, а суд присяжных — дело рисковое. Страховая компания отказывается выдавать мне деньги без решения суда, а судебные издержки быстро съедают мою наличность.
