Она растерянно посмотрела на него. Судя по всему, кто-то отпер дверь. Подождите минутку. — Зик решительно схватил ее за плечи, справедливо решив, что спор тут явно неуместен.
На испуганный возглас «что?» ответа не последовало. Сделав шаг вперед и загородив ее своим телом, он с силой распахнул дверь, осторожно обвел взглядом гостиную, после чего отступил в сторону пропуская ее в комнату.
Челси вошла в гостиную следом за ним.
— Эй?! — Приветствие растворилось в пустом помещении, оставшись без ответа. — А вещи не на своих местах, — удивленно сказала она, обводя взглядом комнату. Поднятая с пола газета валялась на серванте, ноты в беспорядке разбросаны на пианино, сувениры из коллекции, стоявшие на каминной доске, переставлены как Бог на душу положит.
Внезапно она до боли отчетливо поняла, кто здесь побывал. Расхаживая по комнате взад-вперед, поглощенный своими мыслями он бездумно передвигал ее вещи и, вероятно, был так взволнован, что забыл, куда положил ключ перед уходом.
Через открытую дверь, ведущую на кухню, она увидела пустую кружку, стоявшую на столе.
— Наверное, он забыл положить ключ на место, — пробормотала она.
— Он?
— Судя по всему, голова у него… была занята другим. — Из гостиной она прошла на кухню, Зик последовал за ней.
— Вы о Билли, да?
Челси рассеянно пожала плечами, удивленная, что он еще спрашивает.
Старая копилка в форме медвежонка по-прежнему стояла на кухонном столе, но, подняв крышку и заглянув внутрь, Челси увидела, что деньги, хранившиеся там на случай непредвиденных коммунальных расходов, исчезли. Вместо них лежала записка следующего содержания: Я тебе должен. Билли.
Перегнувшись через ее плечо, Зик взял записку.
— Сколько? — отрывисто спросил он.
— Пятьсот долларов.
В звенящей, пронизанной невысказанным возмущением тишине хруст записки, смятой кулаком Зика, нагонял страх.
— Брат взял у вас деньги?
— Они… для этого и предназначены. Я держу эту сумму на всякий случай. Для друзей… для всех, кому деньги могут понадобиться.
Пораженный ее простодушием, он раздраженно перевел дух и швырнул смятую записку на кухонный стол. Челси наблюдала за этим движением, полным чисто мужского нетерпения, со смешанным выражением удивления и настороженности на лице.
Несколько секунд он не сводил с нее взгляда, после чего заговорил слегка охрипшим голосом.
— Вы что, подпускаете к себе первого встречного и помогаете чем можете?
Уловив скрытый смысл вопроса, она почувствовала, как сердце забилось с удвоенной силой.
