Слепящая искорка возникла совсем рядом, но Даниил совсем не удивился ей. Так и должно быть, именно так. Оплодотворение информации женским началом. Природа дуалистична, в ней все подчинено мужскому и женскому началу.
— Господи! — сказала она, когда две искры намертво соединились в пространстве. — Как было страшно!
Даниил промолчал. Она должна была выговориться.
Она выговаривалась долго. Она избавлялась от глупых собственных страхов, обвиняла, охаивала, кляла, потом начала рассудительно прикидывать, что будет дальше. Удивительное дело, она делала выводы, не имея никаких фактов. Непоследовательно она обвинила в случившемся Даниила. И вообще, она напоминала маленькую девочку, которая боится всего того, что находится вне ее самой. У Даниила возникло ощущение, что он идет по заснеженному полю, сжимая ладонью маленькую ручку в колючей варежке.
— Что это было? — спросила она, не переводя дыхания.
— Большой взрыв, — сказал Даниил.
— Я сама видела, что это был взрыв, — капризно возразила она. — Я хочу знать, что это было!
Господи, ну как ей объяснить, что ничего страшного не произошло, что просто в бесконечном пространстве рождается новая Вселенная, и все они просто ростки, обещающие поля звезд и планет. Информационные ростки, обещающие будущую жизнь.
Они неслись в пустоте. Свобода их полета была мнимой, конечный пункт их полета был определен алгоритмом, которому подчинялось все — от движения звезд в галактиках, до поведения амеб в утренней капле росы.
Вокруг дышал плазменный шар — косматый сгусток огня, из коего предстояло появиться их новому дому. Дому, в котором им предстояло стать неутомимыми строителями, ведь строить надо все, начиная с фундамента физических законов, где будет покоиться существование мира.
Тысячелетиями люди искали смысл жизни и не находили ответа на свои вопросы. А все потому, что не там искали. Смысл жизни был в самой жизни, которая этот смысл обретала после смерти индивидуума. Жизнь — это ученичество и сбор информации. Участие в вечном строительстве начинается после смерти.
Откуда-то издалека он услышал голос Гурнова.
— Поздравляю, старик! Ты уже все понял?
— Почти, — согласился Даниил, радуясь, что связь их не прервалась. — Я даже понял, что буду делать. А чем займешься ты?
— Пока я просто посмотрю, — сказал далекий Гурнов. — Помнишь, как там было: «Земля же была безвидна и пуста, и тьма над Бездною; и Дух Божий носился над водою».
— Счастливо тебе, Дух Божий! — попрощался Даниил.
