Встав на ноги, он принимает у возлюбленной покупки и заканчивает приветствие на немецком:
— Guten Abend, mein Liebling. — И целует девушку в губы.
Танина отрывается от его губ, чтобы перевести дыхание. Блестящими глазами она присматривается к Эрманно. Любимый кажется ей прекраснее прежнего. Смуглый, стройный, ладные крепкие мускулы; а глаза… Глядя в них, нельзя не улыбнуться. Сердце Танины тает.
Расстегнув застежки плотного шерстяного плаща, она спрашивает:
— Мне сейчас приготовить ужин или попозже?
Взявшись за воротник ее блузки и снова одарив любимую обжигающим взглядом, Эрманно расстегивает первую пуговичку.
— Позже. Много позже.
Остров Марио, Венеция
Убийца Моники Видич знает, кто они такие.
Знает, как если бы эти люди прибыли под флагами карабинеров.
Глупость их поразительна.
Он смеется. Неужели они думали застать его врасплох, прислав передовую группу на цивильных лодках?
Не на того напали!
Он видит на мониторах, как пришельцы выбираются на берег, идут на подгибающихся ногах, словно туристы после первой поездки на гондоле. Глупцы.
Далеко отсюда мощные камеры выцепляют бело-синие корпуса карабинерских лодок. Их как будто не видно. Смешно прямо; при современном уровне технологий ничто не может остаться невидимым.
Все еще посмеиваясь, убийца неспешно проходит из лодочного сарая в основную часть дома — переговорить с двумя новыми членами коммуны. А после перебирается в гостиную, чтобы «сюрприз» застал его вместе с остальными.
Над входом в особняк звенят старые медные колокольчики.
И вдруг начинается хаос.
На лицах старших охранников — паника. В дом врывается лысый мужчина, лицо которого, похоже, постоянно остается серьезным; некто Карвальо, майор Карвальо. Высоко подняв ордер на обыск, он, словно инспектор Клузо,[35] ведет за собой целую армию офицеров в штатском. Люди вооружены пакетами для сбора вещественных доказательств, на лицах застыли серьезные мины. Убийца Моники прямо заждался. Словами не выразить, как он рад их видеть. Как забавен ему этот спектакль.
Дорогу загораживает толстолицый здоровяк с округлыми плечами.
— Я господин Анчелотти, адвокат Марио и поверенный коммуны. Позвольте ваш ордер, — протягивает он ухоженную руку.
Карвальо резко кладет бумагу ему на ладонь.
— Он составлен по форме, будьте уверены.
Дино Анчелотти нацепляет на темные глаза толстые очки в черной роговой оправе.
— Пусть ваши люди остановятся и не делают ничего, пока я не удостоверюсь в законности вашего ордера. — Впившись в бумагу внимательным взглядом, он отходит в сторону. — Можете не сомневаться: если я найду даже грамматическую ошибку, мы вас засудим.
