Руки цепляются за края обвала, но мягкая почва осыпается, и люди падают в пропасть.
Из дыры долетают крики и эхо; нобилей уносит смертельный поток каменных осколков.
По всем шести шахтам проносится шквал ревущего пламени, порожденный взрывом горного газа.
И те, кто пережил обвал, заживо сгорают в страшном огне.
А чуть поодаль на холме стоит Ларс и наблюдает, как от приисков в закатное небо поднимается грибовидное облако из пыли и черного дыма. Помощники постарались на славу, ловко запустив огонь в шахты, наполненные вредоносными подземными газами.
Опершись на разбитое колесо повозки, Ларс взвешивает в руках серебряные таблички и улыбается. Такой улыбки и Песна не постеснялся бы. «Врата судьбы» — ключ к великим вещам, и Ларс сохранит их даже ценой собственной жизни. Пока новый господин не будет готов их принять.
Тетия все еще без сознания, когда Венси приносит ее в дом Латурзы.
Старый целитель опасается худшего.
Такую обильную кровопотерю девушка вряд ли переживет.
Венси бежит за своим сыном, а в хижину врываются помощники и прочие доброжелатели. Уложив Тетию на грубое ложе, Латурза хватает ткани и котелок с водой, непрестанно булькающий на огне.
— Спасибо вам! Спасибо! Время уйти и дать мне работать. Освободите место.
Лекарь хлопает в ладоши, выпроваживая зевак, словно гонит прочь стадо набежавших невесть откуда гусей.
Остается одна только деревенская швея Кафатия, ровесница Тетии. Она помогает омыть тело раненой.
Старик изучает рану на животе. Пусть меч и не задел утробу, лекарь знает: спасти, скорее всего, не получится ни мать, ни ребенка.
— Здесь! Здесь подотри! — показывает старик Кафатии, а сам оглядывает рану на правой руке Тетии. — Да помогут нам все боги! Такую рану простому смертному не зашить и не залечить.
Он перетягивает бицепс Тетии пеньковой веревкой, в то время как помощница раздевает девушку и промывает рану у нее на животе.
И рана теперь четко видна лекарю.
Глубоко зацепило.
Слишком глубоко, чтобы спасать роженицу. Латурза подносит морщинистую руку к ее губам, чтобы проверить: дышит ли еще?
Дышит, но едва-едва.
Позади раздаются шаги. Кто-то заслонил свет.
Это Венси встал на пороге.
На руках у него тело сына.
— Он еще жив, Латурза! Тевкр не умер! Исцели его поскорее!
И старый воин кладет сына рядом с невесткой. Но Латурза даже не смотрит на авгура.
— Венси, твой сын мертв. Позволь же мне спасти Тетию.
— Нет! Спаси его, Латурза! Спаси моего сына.
— Друг мой, — отвечает старик тихо и с теплотой в голосе, — твой сын погиб. Он уже с богами, которым так верно служил.
