Она лежала, не в силах пошевелиться, пока пламя страсти с новой силой не объяло ее. Безумное желание завладело ею. Она чувствовала себя так, словно готова была взорваться изнутри.
— Ты такая красивая… Твоя кожа словно шелк… — пробормотал Алан.
— Ты тоже очень красивый, — вторила ему она.
— Но тебе не нравится ко мне прикасаться?
Удивленная, она возразила:
— Напротив, очень нравится.
— Тогда почему же ты этого не делаешь?
Медленно она подняла руку и провела подушечками пальцев по его груди, затем скользнула ниже, гладя его горячую кожу. Инесса целовала его плечи, касалась губами сосков, опускаясь вслед за руками…
— О, Инесса! — воскликнул он, накрывая ее своим телом.
Она задохнулась от удовольствия. И, вскрикнув, приняла его плоть, изогнулась, двигаясь в одном ритме с ним, отвечая ему…
Алан, однако, так и не утратил полностью контроля над собой, не позволил страсти завладеть разумом, используя свое тело как инструмент для того, чтобы доставить ей удовольствие. Наслаждение усиливалось при каждом его движении, делаясь нестерпимым, так что Инесса едва не кричала от сладкой муки. Весь мир исчез, существовало лишь его жаркое тело, приникшее к ней, доставляющее ей неземной восторг.
И вот, словно взрываясь изнутри, она выкрикнула его имя, отдавая ему всю себя без остатка…
Когда Инесса снова смогла осознавать действительность, она обнаружила, что лежит в его объятиях, расслабленная и потрясенная. Она все еще не могла поверить, что может существовать подобное наслаждение. Человеческое тело не предназначено для такого накала страсти, твердила она себе. Это… это слишком невероятно.
Инесса подняла ресницы и увидела его улыбку.
— Все в порядке? — спросил Алан тихо.
Никогда раньше с ней не происходило ничего подобного. Несколько мгновений она почти ненавидела его — пока он не наклонил голову и не поцеловал ее в шею пониже уха. Как зачарованная, она вновь потянулась к нему, а он неторопливо и умело возбуждал ее до тех пор, пока желание вновь не сделалось нестерпимым.
— Скоро, — шептал Алан. — Теперь уже скоро.
На этот раз все было еще лучше, слаще… Инесса тонула в неземном наслаждении, не видя и не осознавая ничего вокруг себя. Существовал только Алан, только он один в целом мире…
— Великолепно! — констатировал Алан и перекатился на спину. Он заключил ее в объятия и поцеловал в лоб — нежно, как ребенка. — Ты всегда кричишь от страсти или я сделал тебе больно?
Инесса не смогла ответить ему. Восторг и боль сплелись в ней в неимоверном желании давать, давать и давать, пока он не получит ее всю, без остатка. Но Алан, хоть и испытывал удовольствие, занимаясь с ней любовью, не воспринимал это как нечто большее, нежели просто секс…
