Они шли, держась за руки, и вечерняя прохлада ласкала их лица. Вокруг шумел карнавал. Рою приходилось прижиматься губами к самому уху Джеральдины, чтобы она могла его расслышать в неумолчном гуле улицы.
— Где твой укромный уголок?
— Дальше. Недолго осталось.
Он обнимал ее за плечи, он смотрел на ее милое личико, он пытался вобрать в себя весь ее облик, запомнить навсегда…
— Как много народу! Весь город вышел на улицы. Ты уверена, что нам нужно идти туда?
— Да, если ты любишь джаз.
— Звучит многообещающе. Я люблю джаз.
— Ты не можешь утверждать этого, пока не услышал настоящий негритянский джаз в дни Большого Карнавала.
Больше всего Рою хотелось прижать Джеральдину к себе и целовать, целовать ее без конца. Тем более, что большинство людей вокруг них занимались именно этим.
Она все прекрасно понимала, но старательно изображала святую наивность.
Волны людей буквально внесли Роя и Джеральдину в клуб. Хозяин узнал девушку и сам лично проводил их на место, распорядившись подать им напитки.
Рой несколько озадаченно выслушал возмущенные вопли хозяина при виде бумажника, который он пытался достать из кармана.
— Однако… Как, оказывается, здорово ходить по клубам с особами королевской крови.
— Я когда-то помогла Анжело, с тех пор он считает себя моим должником.
— Опять Фонд?
— Нет, это личное. Я выручила его дочку из беды.
Джеральдине явно не хотелось распространяться на эту тему, и Рой просто взял ее за руку. Ее глаза были чуть тревожными и настороженными, но Рой был уверен в ее честности. Что бы там ни было, Джеральдина Бриджуотер не может быть замешана в грязных играх.
Огонь пожирал душу Роя, огонь страсти и горечи.
— Что мне делать с тобой, Джеральдина…
Она молчала так долго, что он решил: наверное, она его не расслышала. Но нет, нежные губы дрогнули, и маленькая принцесса тихо спросила:
— А что ты хотел бы сделать?
— Все. Все, что только можно представить.
— Например?
— Огонек, ты играешь с подожженным запалом!
— Я знаю. Проблема в том, что я понятия не имею, как с этим справляться.
Виски обожгло горло Роя, но легче не стало. Джеральдина отвела глаза.
— Я все время говорила и говорю себе, что это все не правильно, и ты не тот… Но я не могу справиться с собой, когда ты рядом. Между нами есть что-то, чему нет объяснения.
— Огонек, еще одно слово — и я повалю тебя на стол прямо здесь…
— А мне все равно!
Рой медленно водил пальцами по ее щеке, жадно наблюдая, как трепещут длинные ресницы, как неровно дышит нежная грудь, как темнеют голубые глаза…
