Кармайкл распахнул дверцу.
– Не парься, парниша. Все эти здания такие же, какими должны быть. Ты заработаешь себе мигрень, если будешь и дальше об этом думать.
Я осмотрелся ещё раз и сел в старый Мустанг, закрыв дверь. Кармайкл степенно двинул по пустым улицам.
– Это не Чикаго, – сказал я.
– Гениально, – дружелюбно сказал он.
– Тогда… где мы?
– Между.
– Между чем? – спросил я.
– Между чем, – сказал он. – Между кем. Между где. Между когда.
Я хмуро посмотрел на него.
– Ты забыл "почему".
Он покачал головой и усмехнулся.
– Не-е, парень. Мы тут настоящие любители "почему". Большие фанаты "почему".
Я нахмурился на секунду. Потом сказал:
– Почему я здесь?
"Ты ведь никогда не слышал о прелюдии, так?" – сказал Кармайкл. "Может быть, ты тонешь, и все это – иллюзия, что твой мозг создает для тебя, чтобы скрыть от тебя правду смерти" – Быть здесь? С тобой? Я встречался со своим подсознанием, и оно не настолько больное.
Кармайкл засмеялся. Это был тёплый, искренний звук.
"Но это могло бы быть тем, что происходит здесь. И в этом вся суть" "Я не понимаю. Вообще." "Это тоже вариант" – сказал он.
Я рассердился.
Продолжая улыбаться, он сказал:
"Парень, тебе позволено видеть столько, сколько ты можешь себе позволить. Прямо сейчас, мы находимся где-то, что выглядит почти как Чикаго, и едем сквозь дождь в моем старом Мустанге, потому что это то, что позволяют видеть твои границы. Нечто большее могло бы…" Он сделал паузу, обдумывая свои слова. "Могло бы устранить некоторые возможности, а их здесь не так уж и много" Я подумал об этом секунду, и затем сказал:
"Ты только что использовал слова "устранить" и "не так уж" в одном предложении" "Я вычитал их в одном из этих календарей с умными словами на каждый день" – сказал он. "Не выделывайся." "Ты шутишь?" – сказал я, откинувшись на сиденье. "Я живу, чтобы выделываться." Кармайкл хмыкнул, его глаза сузились.
"Ага. Посмотрим." Кармайкл остановил Мустанг перед зданием, которое напомнило мне о старых эпизодах Облавы*. Он припарковался на пустой улице и мы пошли ко входу.
– Так куда мы идём?
– Я же говорил – в офис.
Я нахмурился.
– А ты не мог бы быть немного поточнее?
Он осмотрелся, сузив глаза.
– Не здесь. Тут небезопасно. Повсюду уши.
Я остановился на совершенно пустом тротуаре, посмотрел вверх и вниз по лишённой движения, свободной улице и не увидел ничего, кроме одиноких фонарей, светофоров и окон без света или занавесок, пялящихся безучастнее, чем пустые глаза трупа.
